Основания девятнадцатого столетия

Каждый образованный человек знает, что греки были не только великими политиками, но и теоретиками права. «Про­цесс о тени осла»¹⁵⁶

— древняя аттическая шутка, которая мет­ко высмеивает любовь этого легкомысленного, склочного народа к судебным жалобам. Я вспоминаю также произведе­ние Аристофана «Осы» с душераздирающими просьбами Филоклеона, заключенного в тюрьму его сыном: «Выпусти меня, выпусти меня — к суду!» Посмотрим еще. Гомер изобразил на щите Ахилла сцену суда (Илиада. XVIII, стих 497), самые крупные произведения Платона политические и по теории пра­ва («Государство» и «Законы»), риторика Аристотеля места­ми просто настольная книга для начинающего адвоката. Стоит посмотреть, например, как он в 15–й главе первой кни­ги составляет подробную теорию мошеннической софистики для крючкотворов, дает им указания, как можно повернуть за­кон в пользу клиента и советует им, если это выгодно, принес­ти ложную клятву.¹⁵⁷

Мы видим, что за исключением Спарты (где по уверению Плутарха совсем не было процессов) эллин­ский воздух был весь пропитан правовыми вопросами. Римля­не, всегда готовые признать чужие заслуги, обращались за советами для расширения своего права издавна к грекам, осо­бенно к афинянам. Уже когда они хотели свои основные право­вые принципы зафиксировать письменно (на двенадцати таблицах) в первый раз, они отправили в Грецию комиссию, а при окончательной редакции этого раннего памятника важные услуги оказывал им высланный из своего родного города эфесец Гермодор. Время не внесло сюда своих изменений. Вели­кие авторитеты в области права, Муций Сцевола (Mucius Scaevola), Сервий Сульпиций (Servius Sulpicius) являлись зна­токами эллинских правовых учреждений. Цицерон и все, что связано с его именем, заимствовал свои неясные высказывания о божественной справедливости, естественном праве и т. д. у греческих философов: в псевдоплатоновском Миносе он мог прочитать, что право есть открытие лежащего за пределами, это не человеческое изобретение, а из Аристотеля он цитирует слова: «общий закон, поскольку он является естественным, ни­когда не меняется, наоборот, это часто происходит с написан­ным».¹⁵⁸

В последующие времена упадка империи, когда римский народ исчез с лица земли, основы так называемой «классической юриспруденции» закладывались и проводи­лись почти исключительно греками (более или менее семит­ского происхождения). Странно темно происхождение и ис­тория самых знаменитых преподавателей права более поздне­го римского времени. Они появились вдруг в должности и достоинстве, и никто не знает, откуда они появились.¹⁵⁹

Воис­тину захватывающей в начале императорского господства и его неизбежного влияния на правовую жизнь была страстная борьба между Лабео, неукротимым древним плебеем, и Капито, стремящимся к деньгам и почестям новичком, борьба за ор­ганичное свободное развитие против веры в авторитеты и догмы. Догма победила как в религиозной, так и правовой об­ласти. А тем временем, как уже говорилось, практичные рим­ляне многому научились в Греции, в частности у Солона, который в качестве создателя государства достиг мало долго­вечного, — заслуги его в области права. Являлось ли изобрете­нием Солона письменное законодательство и принцип actions (распределение жалоб по определенным принципам) или он только систематизировал и фиксировал их, я не знаю, во вся­ком случае, и то и другое произошло из Афин.¹⁶⁰ Это только в качестве примера большого значения Греции для расширения римского права. Позже, когда эллинские страны были под вла­стью Рима, греческие города сделали основной вклад в форми­рование jus gentium (и тем самым в усовершенствование римского права). И тут возникает вопрос: почему эллины, ко­торые намного превосходили римлян по духу, не создали ни­чего долговременного и законченного в этой области, а участвовали в создании права как большого достижения циви­лизации только через посредство римлян?