Пять баксов для доктора Брауна. Книга 2

Наверху прошлепали копыта. Зашуршала трава.

– Как нагуляешься, скажешь, ладно? – Д.Э. тоже нагнулся, ополаскивая пыльную физиономию.

– Пить ужасно хочется, – невпопад отозвался М.Р. и зачерпнул еще водички. – Что-то я, как та половина лошади у Мюнхгаузена, полреки уже высосал, а только хуже жажда. Слушай, у меня, помоему, изжога.

Дюк спохватился, что говорить этого не собирался – еще опять чем-нибудь назовут, и повернулся к компаньону. Но тот только пожал плечами.

– Ты бы больше пирожных всухомятку тер, еще и не то будет.

– Это кто говорит? – прищурился М.Р. – Кто этот человек? Тот, кто сожрал пирожных больше меня?

– Так изжога-то у тебя! – парировал Джейк.

– Вот я и говорю! – кивнул М.Р. – Нет на свете справедливости!

– Тоже мне, открытие.

– А вы, сэр, что, собственно, делаете?

Джейк поднял какую-то палку, сломал ее об колено и теперь старался поджечь.

– А я, сэр, пытаюсь добыть для вас кусок угля.

– Зачем?

– От изжоги.

– Что, опять Фенимор Купер?

– Нет, Роза. Наша горничная. Эй, ты что?

– Голова что-то болит, – промямлил Дюк.

Как-то юная красотка На полянке танцевала, До канавки доскакавши Ногу там подобрала...

– Нос Тихо Браге, – Д.Э. приподнялся на локтях и посмотрел на компаньона. – Сэр, как вы думаете, кто такой этот Тихо Браге?

– Датский астроном, – еле слышно отозвался М.Р. и облизал сухие губы.

– Страшно знаменитый, конечно?

– Угу.

– Потерял нос на дуэли? А нос был бы хорош резиновый, как у тех клоунов, да?

– Угу, – промычал Дюк, повернулся задом и накрыл голову пиджаком.

У Д.Э. не было ни резинового носа, который мог бы принадлежать датскому астроному, ни лекарств, и ни малейшего соображения, что делать с парнем, у которого руки ледяные, спина мокрая, лоб горячий, как печка, самого трясет в ознобе, а через минуту он сбрасывает с себя куртку, одеяло с «Майфлаэура», плед сэра Генри Вудстока, безымянную скатерть, и все повторяется сначала.

– Черт! – выругался Джейк и, выбравшись на козлы, и, послав гуманность к черту, изо всей силы хлестнул Злыдня вожжами.

– Прости, друг, – сказал он, – спать тебе сегодня не придется. – Пошел!

Глава двадцать седьмая

Пять баксов для доктора Брауна

Мне нужен доктор Браун, мэм. – Проходите, пожалуйста. Доктор сейчас придет.

– Мэм, это не мне.

Медицинская сестра окинула ночного визитера удивленным взглядом.

Д.Э. Саммерс перевел дыхание и моргнул подбитым глазом. Еще была здоровая кровоточащая ссадина на подбородке: нежданная встреча с «Шафферс Лилипут Ревью». Он ушел бы запросто – но впереди была железная дорога, совсем рядом свистнуло, ударило дымом, Злыдень шарахнулся от гудка – и перебраться на ту сторону катафалк не успел.

– Ваши ссадины нужно обработать.

– Нет, мэм, не нужно.

– Да что с вами такое? – поразилась сестра и только тут обратила внимание, что лошадь, запряженная в катафалк, загнана и дрожит. – Что-то произошло?

«Схватка Гулливера с лилипутами», – хотел съязвить искатель приключений, но смолчал. Он вообще предпочел бы не распространятьcя об этой истории. Пока лилипуты, числом человек десять, как ни в чем ни бывало возвращались по местам, а искатель приключений выплевывал дорожную пыль, загребая пальцами камушки на дороге, и хватал ртом воздух, говнюк директор потрошил карманы лежащего без движения М.Р.

– Не подумай плохого, сынок, – сказал он Д.Э. своим противным голосом, и засунул деньги в нагрудный карман. – Небольшая компенсация ущерба. Бизнес, дорогуша, просто бизнес.

И лилипут скрылся в головном фургоне. Клоуны в жилетах, под которыми не было рубашек, глотнули из фляжки, которую достал из кармана Пом.

– Порядочек, – цирковым голосом пропищал Пим.

– Ага, порядочек, – басом отозвался его коллега.

Они побросали окурки и тоже скрылись. Через минуту караван покатил дальше.

– Вам придется его перенести, – говорил доктор Браун, направляясь к катафалку. – Что... э-э... что стряслось с вами?

– Ничего, – пробормотал искатель приключений, гадая, точно ли доктор его не помнит или делает вид из вежливости. – Правда, ничего.

Доктор молча указал тростью на «Передвижной музей-аукцион», получил утвердительный кивок и, не спрашивая более ничего, полез внутрь.

М.Р. метался по одеялу. Лицо его так покраснело, что казалось при свете «летучей мыши» коричневым. У Д.Э. окаменели ноги: когда он пять минут назад выскакивал из фургона, этого кашля с свистящим хрипом из глубины души еще не было. Джейк посмотрел на доктора и понял, что нести никого никуда не надо.

– В спине болит, – сказал Дюк еле слышно.

Потом открыл глаза и сказал:

– Сифилис!

– Ах, вот, откуда я вас помню! – доктор надевал стетоскоп. – Ну-с, хорошо, давайте взглянем.

Джейк замялся. Самая трудная часть его дела была еще впереди.

– Доктор Браун... – тихо сказал он.

Тот даже не обернулся.

– И вы тоже... – в ушах у него уже был стетоскоп, и доктор выразительно взмахнул рукой. – ...э-э... раздевайтесь.

– Но доктор...

Доктор Браун раздраженно свистел носом.

Д.Э. переступил с ноги на ноги.