Письма, 1926-1969

1. В Бремене Х. А. 13 мая 1958 г. прочитала лекцию «Кризис воспитания», текст которой вошел в сборник «Критика образования и реформа образования в США», выпущенный в Гейдельберге в 1968 г. (Bildungskritik und Bildungsreform in den USA, Heidelberg, 1968, p. 11–30).

2. Эльке Гилберт, см. п. 226, прим. 1.

3. Анна Вейль.

4. См. п. 206 и п. 207, а также прим. 1 к п. 206.

5. Поль Рикер (род. 1913) – французский философ.

222. Ханна Арендт Карлу ЯсперсуНью-Йорк, 18 февраля 1958

Дорогой Почтеннейший,

я страшно расстроена, что не могу быть в Базеле. На мой взгляд 75 куда важнее 70, три четверти столетия, к тому же накануне Вашего семидесятилетия я пообещала отпраздновать его с особым размахом. Теперь я устроила праздник сама и перечитываю Вашу «Автобиографию», думая: какая исключительно счастливая жизнь! То, о чем Вы не писали и, вероятно, не могли написать – великолепие возраста, о котором мы все, вероятно, подозреваем, но в которое никто из нас не верит. Я всегда чувствовала его сияние в вас обоих. Оно встречается так редко, но когда встречается, оно подобно венцу жизни. И особенно прекрасно, что оно возможно лишь в совместной старости.

Конечно, в качестве подарка самому себе Вы завершили работу над книгой об атомной бомбе и отмечаете оба события одновременно. И это еще один восхитительный символ согласия между жизнью и работой. Я уже принялась за «Великих философов», ломаю голову, в каком переводе привести цитату из Платона, какой выбрать для Канта, что перевести самостоятельно, чтобы не потерять заложенный Вами смысл, как дополнить библиографию для местных читателей и решаю другие вопросы подобного рода. Большинство цитируемых Вами фраз я нахожу без труда, но кое-что придется у Вас уточнить. Переводчик не имеет права переводить цитаты с немецкого напрямую, и должен знать, какую и где он может найти. О сокращениях я пока даже не думаю. Я пообещала Вольфу закончить работу над первым томом до отъезда, прежде всего чтобы успеть обсудить все лично с Вами, но еще и потому, что переводчик¹

живет в Париже, а я хотела бы поговорить и с ним. Выйдет ли книга об атомной бомбе, когда я буду в Европе?

Я как раз вернулась после непозволительно затянувшегося – зимняя катастрофа превратила его в настоящее приключение – перелета из Торонто (идиотская, но хорошо оплачиваемая телевизионная программа). Не стоит гнаться за легкими деньгами. Генрих беспокоился о том, что я потратила время, – в двух словах, сущая чепуха. Погружена в работу над книгой для Пипера², все затянулось сильнее, чем я полагала, и продлится дольше, чем полагал Пипер. Что ж, к таким заботам он должен быть привычен. Я напишу ему в ближайшие дни.

Быстрое подтверждение получения и ответ на любезное письмо Вашей жены: я приеду по окончании семестра, 12 июля. В любом случае к первому августа мне нужно будет вернуться, хочу ехать домой через Париж, чтобы поговорить с переводчиком, после визита к Вам. Может быть все-таки самолетом, на переполненном корабле я чувствую себя как в концентрационном лагере первого класса. Так что видите сами: я могу легко поменять свои планы, так что скажите, сколько времени Вы готовы мне уделить.

Жанна Эрш, вероятно, приедет в Америку, Фонд Рокфеллера хочет пригласить ее на полгода или что-то вроде того. Меня спросили (прошу, это строго между нами!), что я о ней думаю, и я, разумеется, искренне ее рекомендовала.

Дорогие, дорогие друзья, я не хочу долго рассуждать. Вы знаете, чего я желаю и вам, и себе.

Как всегда и навсегда

Ваша Ханна

1. Ральф Мангейм.

2. См. п. 179, прим. 1 и п. 233, прим. 2.

223. Карл Ясперс Ханне АрендтБазель, 5 марта 1958

Дорогая Ханна!

Вы отпраздновали мой юбилей с таким дружелюбием и так бескорыстно, что Ваше письмо стало для меня одним из прекраснейших напоминаний об этих днях. Я благодарен Вам за все, что Вы сделали для нас, но еще сильнее за нашу дружбу. Она внушает мне уверенность в том, что мы переживем любые испытания. Я повторяю Ваши слова: «как всегда и навсегда».

Я получил синие гиацинты в горшках, целый куст. Он наполнил комнату ароматом (столь приятным – с самого детства это мой юбилейный цветок). Какое расточительство эта огромная корзина – как и многое из того, что Вы делаете. Ваша американка¹ привезла их на машине, нести корзину самому попросту невозможно. Девушка мне понравилась, хотя я толком и не успел с ней познакомиться. Она кажется свободной, непосредственной, «современной», «лишенной почвы под ногами» и тем не менее абсолютно уверенной. Она, кажется, следует идеалу, уважает Вас без лишнего пафоса, но с очевидной силой, кажется, Вы стали для нее примером и невероятно ее вдохновляете. Копию рекомендации, которую я отправил в Колумбию², я прилагаю к письму.