Пламя Феникса

Лали уже приготовилась подпустить ее и прыгнуть в тень, чтобы вместе перенестись к нужному месту, но вдруг заметила внизу, на земле, оживление: из ниоткуда там появилась целая армия, а ее предводитель смотреть в небо. Роши. Их привел сюда Роши. Привел на верную смерть. А ведь она так хотела этого избежать.

Императрица была уже совсем близко, словно бы разрушая само пространство между ними. А Лали вдруг поймала странное ощущение: что она уже вот так летала над землями Имгэ, накрывая их своей тенью. И испепеляя. Выжигая. Не оставляя ничего живого.

Может, Императрица была не так уж далека от истины? И Феникс все-таки был злом?

Когда пальцы Императрицы ухватились за огненный хвост, Лали прыгнула, выбросив их к Храму Солнца. Как она и хотела, они остались наедине друг с другом. Но выжить могла лишь одна, и только победительнице достанется Ремесис и власть над миром.

Стоянка 7. Глубина

Виктор растирал виски, следуя по зеркальному коридору. Снова его мучали головные боли, но он слышал доносившийся из бального зала смех и музыку, значит прием уже начался и его жена уже принимала гостей. Он должен быть рядом с ней.

Он распахнул узорчатые двери, будто сделанные изо льда, и на него тут же набросилась дочка, повиснув на ноге. Очевидно, она поджидала его с этим коварным планом. Взметнулось платье с оборками, затанцевали на голове непослушные белокурые кудряшки.

– Пап, покатай! – взмолилась девочка, и он подхватил ее на руки, прижимая к себе и заходя внутрь зала. Все здесь сверкало и переливалось – хрустальные люстры, глянцевый пол, зеркальные стены, в которых отражались пришедшие гости в карнавальных костюмах. К нему подошел сын, ровно держа спину, как маленький министр. Виктор коротко кивнул ему и чуть улыбнулся.

– Где мама? – шепнул он. Мальчик указал налево, где возле изящного фонтана стояла спиной его супруга.

Виктор поручил сыну приглядывать за младшей сестрой, а сам направился к жене. Как и всегда, она сияла, как звезда на небосклоне. Белая меховая накидка еле прикрывала худенькие плечи. Она обернулась, ощутив его присутствие, и на губах ее заиграла улыбка.

– Что с тобой, дорогой? Опять болит голова? – Она оставила гостей и прильнула к нему, кладя руки в тонких кружевных перчатках ему на плечи.

– Все, хорошо, не беспокойся, – ответил он, покачиваясь с ней в легком танце, под эту тонкую хрустальную мелодию, что будто бы струилась из приоткрытых окон. Внутрь залетали миниатюрные снежинки, но не приносили с собой холода.

– Я так счастлива, что ты здесь, рядом со мной, – сказала она, утыкаясь носом ему в грудь. Он уперся подбородком в ее светловолосую макушку.

– А где же мне еще быть, милая? – Она не ответила, лишь едва заметно всхлипнула. Меньше всего ему хотелось расстраивать ее. – Циара? – позвал Виктор. – Что случилось? Ты плачешь?

– От счастья, дорогой, это слезы радости.

Она обхватила его лицо ладонями, и он всмотрелся в наполненные серебром глаза, в которых читалась легкая грусть. Как бы он ни старался, но не мог сделать ее до конца счастливой. Он плохо старался и корил себя за это.

Двери зала распахнулись, впуская новых гостей. Восторженные вздохи свидетельствовали лишь об одном – к ним пожаловала сама правительница.

Юстиана де Казиньяк шла вперед, направляясь к хозяевам Зеркального особняка, напористо, уверенно, надменно, как и всегда. А следом за ней крался, будто тигр, ее фаворит.

Обе пары поприветствовали друг друга и вернулись к танцам. Они кружили по залу бесконечно долго, когда вдруг раздался ужасный грохот. Зеркальная стена пошла рябью, заставив Виктора остановиться.

Следом за стуком он услышал голос.

– Открывай! – прорычал он.

Но танцы и музыка продолжались, никто будто и не замечал шума.

– Эй, Виктор, открой эту проклятую дверь! Вот же осел!

Голос показался ему знакомым, и Виктор направился к двери, оставив супругу в недоумении. Подойдя к двери, он обернулся – Циара уже общалась с кем-то из гостей.

– Кто там? – спросил Виктор, приложив ухо к двери. Открывать он отчего-то не торопился.

– Тебе там что, черви мозг проели? – вновь раздался ехидный голос. Виктор даже отшатнулся от такой наглости. Что позволял себе этот незваный гость?

Циара приблизилась и положила ладонь ему на плечо. Выглядела жена обеспокоенной.

– Что такое, дорогой?

Неужели она правда ничего не замечала, и все это померещилось ему?

– Ничего, – тряхнул головой Виктор и усмехнулся. – Наверное, просто ветер.

Вновь за дверью особняка громыхнуло, как если бы сами горы сдвинулись со своих мест.

– Какой еще ветер! – взревел чужак. – Впусти меня! Я тебя прекрасно слышу и знаю, что ты там. Нам пора спасать Юви!

Циара все еще улыбалась ему, обхватив его ладонь руками и собираясь утянуть обратно на бал. Но в отражении ее глаз он вдруг разглядел себя и ужаснулся. На него смотрел старик, но Виктор не сомневался, что это он сам.

Юви… Это имя странным образом откликалось в его сердце. Юви, Юви, Юви… Виктор мысленно цеплялся за него, пока этот тонкий шлейф воспоминания не испарился, как дым.