Поэзия Микеланджело в переводе А. М. Эфроса

Я заточен, бобыль и нищий, тут,Как будто мозг, укрытый в костной корке,Иль словно дух, запрятанный в сосуд;И тесно мне в моей могильной норке,Где лишь Арахна то вкушает сон,То тянет нить кругом по переборке;У входа кал горой нагроможден,Как если бы обжоре-исполинуОт колик здесь был нужник отведен;Я стал легко распознавать уринуИ место выхода ее, когдаВзгляд поутру сквозь щель наружу кину;Кошачья падаль, снедь, дерьмо, бурдаВ посудном ломе - все встает пределомИ мне движенья вяжет без стыда;

Душе одна есть выгода пред телом:Что вони ей не слышно; будь не так -Сыр стал бы хлебу угрожать разладом;С озноба, с кашля я совсем размяк;Когда душе не выйти нижним ходом,То ртом ее мне не сдержать никак;Калекой, горбуном, хромцом, уродомЯ стал, трудясь, и, видно, обретуЛишь в смерти дом и пищу по доходам;Я именую радостью беду,Как к отдыху, тянусь я к передрягам -Ведь ищущим Бог щедр на маету!Взглянуть бы на меня, когда трем МагамПоют акафисты, - иль на мой дом,Лежащий меж больших дворцов оврагом!

Любовь угасла на сердце моем,А большая беда теснит меньшую:Крыла души подрезаны ножом;Возьму ль бокал - найду осу, другую;В мешке из кожи - кости да кишки;А в чашечке цветка зловонье чую;Глаза уж на лоб лезут из башки,Не держатся во рту зубов остатки, -Чуть скажешь слово, крошатся куски;Лицо, как веер, собрано все в складки -Точь-в-точь тряпье, которым ветер с грядВорон в бездождье гонит без оглядки;Влез в ухо паучишка-сетопряд,В другом всю ночь сверчок поет по нотам;Одышка душит, хоть и спать бы рад;

К любви, и музам, и цветочным гротамМои каракули, - теперь, о страх,Кульки, трещотки, крышки нечистотам!Зачем я над своим искусством чах,Когда таков конец мой, - словно мореКто переплыл и утонул в соплях.Прославленный мой дар, каким, на гореСебе, я горд был, - вот его итог:Я нищ, я дряхл, я в рабстве и позоре.Скорей бы смерть, пока не изнемог!

59[48]

Резь, лихорадка, боль зубов и глаз...

60[49]

И высочайший гений не прибавитЕдиной мысли к тем, что мрамор самТаит в избытке, - и лишь это намРука, послушная рассудку, явит.Жду ль радости, тревога ль сердце давит,Мудрейшая, благая донна, - вамОбязан всем я, и тяжел мне срам,Что вас мой дар не так, как должно, славит.Не власть Любви, не ваша красота,Иль холодность, иль гнев, иль гнет презренийВ злосчастии моем несут вину, -Затем, что смерть с пощадою слитаУ вас на сердце, - но мой жалкий генийИзвлечь, любя, способен смерть одну.

61[50]