Да живут они точно так же, как и люди на суше: большие поедают маленьких. Посмотри, например, на богатого скрягу: чем не кит? Играет, кувыркается, гонит мелкую рыбешку, а потом откроет пасть и всех их, бедненьких, одним глотком и сожрет. Да и на суше немало таких китов: откроет пасть и целый приход слопает, да и церковь с колокольней в придачу...
Послушаешь — есть чему поучиться.
А все-таки, хозяин, будь я звонарем, я бы не прочь оказаться на колокольне как раз в тот день, когда кит ее слопает.
Это почему же?
А потому, что тогда киту пришлось бы и меня проглотить, а уж я, только окажись в его брюхе, поднял бы такой трезвон, что не дал бы киту и минуты покоя, пока он не отрыгнул бы и колокола, а колокольню, и церковь, и весь приход. Эх, кабы добрый наш царь Симонид со мной согласился...
Симонид?
Мы очистили бы страну от трутней, крадущих мед у трудолюбивых пчел.
Честным? Эх, приятель, что проку в том, чтобы быть честным? Коли найдешь в календаре удачный денек — забирай его скорее, чтобы никто другой не стащил.
Вы видите: море выбросило меня на ваш берег.
Ну, это уж оно, наверно, с пьяных глаз подкинуло тебя нам!
Это жаль, приятель, что ты не умеешь просить. Здесь у нас в Греции есть такие, которые, попрошайничая, зарабатывают больше, чем мы, работая.
Ну, а рыбу-то ты ловить умеешь?
Ни разу не пробовал.
Так ты с голоду пропадешь, право! В наши дни кто не умеет рыбу ловить — хоть в мутной воде, — обязательно пропадет.
Да зачем же тебе умирать? Боги не допустят этого. Возьми-ка мой плащ, завернись в него и согрейся. Полно! Ободрись! Ты малый хоть куда. Пойдешь с нами, будем жить-поживать, по праздникам у нас будет мясцо, а в постные дни — рыбка, а то и пироги да вафли. Идем! Мы все тебе будем рады!
Благодарю тебя за эту милость.
А как же ты сказал, друг любезный, что не умеешь просить милостыню?
Я только умолял.
Только умолял! Это ловко! Надо будет и мне поучиться только умолять; тогда, пожалуй, и от плетей увернешься.
Как, неужели здесь всех нищих наказывают плетьми?
Не всех, приятель, далеко не всех. Кабы у нас всех нищих стегали плетьми, так должность палача была бы выгодной! Я бы не прочь был променять свою работу на работу палача. — Ну, я пойду. Пора вытаскивать сети!
Да, труд их прост, веселость непритворна.
Послушай-ка, друг, знаешь ли ты, где ты находишься?
Не совсем.
Ну, так я тебе расскажу: страна эта называется Пентаполис, а царя нашего зовут Добрым Симонидом.
Царя зовете Добрым Симонидом?
Да, и он заслужил мирным и мудрым правлением того, чтобы его так называли.
Да, он счастливый царь. Отрадно заслужить у людей прозвище Добрый. А далеко ли его дворец от берега?
Да, пожалуй, полдня пути. И еще я тебе скажу: у него есть дочь раскрасавица. И завтра день ее рождения. И со всех концов света понаехали разные князья да рыцари сражаться на турнире, чтобы добиться ее любви.
Будь мои возможности в соответствии с моими желаниями, я был бы не прочь оказаться среди состязающихся.
Эх, господин хороший! На том и мир стоит, что человеку не запрещено добиваться того, чего он не имеет.
Подсоби, хозяин, подсоби! Рыба запуталась в сетях, как бедняк в наших законах: ей уже не выпутаться. Уж мы тащили, тащили! И, черт возьми, когда вытащили, оказалось, что это не рыба, а старые ржавые доспехи.