Последняя капля сталактита (Триптих "Время драконов" часть 3)

Майн Кайф наотрез отказывается выезжать — то есть освобождать от себя свою новую историческую родину. < Не столь и “малую” — если прикинуть общий километраж всех старицких пещер... Значит, так: распределение явно гауссово,— то есть чем длиннее “дыра”, тем реже её такую отыщешь — зато так называемых “пупков”, то есть одноразовых выработок длиной от полутора до десяти метров, и объёмом “примерно столько же” — хоть всеми частями тела кушай... Возьмём максимальным пределом для старицкой дыры... ну, пусть будет, 30 км — чтоб не слишком оскорблять Сьяны,— и допустим, что она здесь одна такая,— хотя чем чёрт не шутит? — опять же, сбойки для старицких дыр — самое распространённое в мире явление; они ведь так и идут вдоль-по берегу — одна за другой, в обе стороны от Старицы по всем волжским берегам километров на 50 — 70... Определённый процент нужно так же вычесть из сохранности; будем взаимно скромными со здешней породой и положим его = 50%... к примеру. Значит, имеем для интегрирования в мировую спелестологию следующий материал: сотню километров сплошной череды “дыр” от “пупков” до весьма очень даже приличных... Далее, значить, интегрируем — и получаем в результате всеобщего паломничества запоздалые сожаления на свою садовую голову по поводу столь необдуманного интегрирования красивейших старицких пещер в мировую спелестологию — полную чайников, додиков, чичак, официальных пальцевских выкормышей и прочей спелеошвали,—

— а посему мы это дело интегрировать не будем, и отсюда по той же причине постараемся никуда не уходить: пещер тут нам хватит до конца жизни, и Сашке моему, и его следующему Сашке, и последующему... И лучше я до конца жизни раз в месяц, но регулярно буду в эту даль мотаться — сразу на пять-семь дней,— чем каждое ‘вострясение’ в Сьяновской помойке чайников собой и другом Сталкером пужать: до полной потери пульса упомянутого друга. “Да”  — особенно учитывая характер моей работы, потому как за работу в общечеловеческие выходные я почти в два раза больше получаю... Но пора закрывать эту скобку-экспромт, ибо Сталкер — Майн Карел Гот! — снова что-то трендит. >

: Ага — с “гвардейцами кардинала” он разбираться также отказывается. То есть, в общем-то, ничего нового он не трендит. И скобку я закрыл преждевременно —

— однако мы с Питом преисполнены жаждой благороднейшей мести — по уже приведённым выше причинам: и мной, и — в горячке — Питом.

— Я же хочу, как лучше! — мечтает Пищер. — Поймите: они сделали из нас таких же, как сами. Может, и не “чёрных” ещё — но “серых”...

— Это точно,— соглашается Сталкер. И спокойно набивает трубочку: перенял пижонскую привычку у Пищера, который в годы оны таскал в Ильи коробку из-под настоящего “данхилла”, заполненную на треть “золотым руном” и “нептуном” на две трети. Наверное, это тогда способствовало его мыслительным процессам — чего не скажешь о времени настоящем: сидит, уныло разминая пальцами сигаретку — и слова дельного сказать не может.

— ВСЁ. РАВНО. МЫ. СДЕЛАЕМ. ИХ,— в третий раз сообщает Пит, и это словно взрывает Пищера:

— Он бросает так и не прикуренный хабарик, плюёт ( в сторону — значит, к хабарику ещё мечтает вернуться,— и зря: я мгновенно подбираю его и прикуриваю ),— подлетает к филейной части своего навороченного монстра, с грохотом распахивает запасное колесо и обе дверцы багажника, верхнюю и нижнюю — и на землю вываливаются...

: Четыре лысых покрышки и уйма каких-то пакетиков.

: Очень знакомые пакетики... Вот это, например, связка коротких титановых трубочек, забитых магниевой стружкой с соответствующим окислителем; один конец трубки расплющен и загнут, в другом запал из ‘отходничьей’ спички. Трубка обмотана чёрной матерчатой изолентой и тонким слоем пенки — чтоб можно было держать в руке во время горения. Испытанное оружие индивидуального ближнего боя — горит три-четыре секунды, и за это время полностью ослепляет противника, случайно встреченного в узком штреке. Или сжигает ему лицо — в шкурнике.

... Вот это — стандартные взрыв-пакеты. Под землёй не только лишают слуха и “ориентации в безвоздушном, предварительно заполненном дымом пространстве” — но и при должном размещении в отслоёнке способны вызвать локальный или глобальный обвал.

А это не менее стандартные набивки с “холодцом”: самая страшная штука. Напалм по сравнению с ними — детская печаль.

: Кака.

— А ещё два рулона свежесрезанных лестничных перил ПХВ,— источник столь ценимого нашими лёгкими хлора,— и двадцатилитровая канистра с бензином, которую осторожный Пищер мягко ставит на землю:

: рядом. Пацифист фигов — ...

: Сталкер курит и делает вид, что не замечает презентов Пищера. Потом выпускает кольцо дыма, задумчиво смотрит в его киоте на мир — и довольно неожиданно объявляет:

— Ладно... Вы и мёртвого уговорите. Но чтоб ЭТО было в последний раз!!!