Читаем Последняя капля сталактита (Триптих "Время драконов" часть 3) полностью

— Я истерически хохочу и, кажется, начинаю кататься в судороге и угольной пыли вокруг костра: от избытка чувств, должно быть.

Пит деловито осматривает упаковки.

— Эта не пойдёт,— говорит он и откладывает её в сторону,— запал не сработает.

— Я же хотел, как лучше,— жалобно нудит Пищер,— вам же оставаться в этом мире и жить, а я бы их и сам...

Сам ты будешь там,— замечает ему Сталкер и приступает к раздуванию костра из тлеющих углей.

— МЫ ВМЕСТЕ,— строго говорит Пит,— и до КОНЦА.

«До конца, так до конца,— размышляю я,— но к чему тогда был весь этот высокий трёп?»

: НЕ ПОНИМАЮ.

Сталкер считает, что жить со злом — с совершённым злом в душе — это очень плохо.

А с вечной неотомщённой обидой и унижением ‘там же’ — что, славно???

: И нечего попрекать меня верой — зло не должно торжествовать и глумиться над добром. Богу — небо и души наши, и весь этот мир; но если мы вокруг себя не будем стараться делать этот мир лучше и будем всю жизнь пятиться раком от зла — вряд-ли это будет достойным уходом за Творением Божьим: Миром. Как и вряд-ли, воспитывая в себе бессловесного раба пред скотской силой и наглостью, мы прославляем величие Творения Господа — душу человека.

Однажды я уже высказался на эту тему перед Сталкером — когда того потянуло “по приколу” ( или просто, чтобы ‘достать’ меня,— случаются, к сожалению, у Майн Любера подобные настроения ) порассуждать о христианской доброте и смирении — и Любер двинул мне тогда под нос сильнейший, с его точки зрения аргумент ( вычитанный, скорее всего, в какой-то случайно-философской книжке ): мол, все мы на Земле — как клетки некого организма, именуемого Богом, и не дано клеточке ногтя руки, скажем, судить о том, что целесообразно для всего организма — а что нет.

: Смешной аргумент. Даунский, как и любая философская болтовня. Потому что организм может по дури или случайности зашарашить по этому ногтю молотком,— это раз. И, соответственно, если клеточка данная не начнёт вопить о причинённой ей боли — организм по приколу, подобно трендящему Сталкеру, может зашарашить по тому же самому месту тем же самым предметом “эх раз, ещё раз, ещё много, много раз”... Во вторых, у клеточки ногтя суждения о мире... Не больше, в общем, чем у таракана иль инфузории. Это два. Если уж сравнивать человека — то с нейроном неокортекса, по меньшей мере. А три — есть раковые клетки, способные, насрав на интересы организма, лишь “делиться, делиться и делиться”; есть фагоциты, что “по приколу” могут организовать фурункул в неудобном месте в неудобный момент времени. Есть нарушения обмена веществ, есть, в конце концов, инфекции — микробы и вирусы... Те же клетки, ‘и даже не в профиль’,— деятельность коих нам осуждать “как бы не полагается”,—

что в свете этого делать с подобными красивыми рассуждениями?..

: Нужно делать своё дело. И быть чистым перед своей совестью,— а там...

: ТАМ будем судимы по делам и грехам своим.


: Так же думаю я — или примерно так — тогда. И потому всё выходит так...

... как выходит. И вот я на этой Временной Линии: один без Сашки и Сталкера, без Пищера и Керосина,— и где-то — непонятно где, не далеко и не близко, но уж точно не рядом обитают Коровин и Хмырь,—

— и я один в своих вечных воспоминаниях и жалости: ах, что было бы, если...

— Если б у моей бабушки на лбу вырос буй — она была бы бакеном,— любит повторять Сталкер.

: Слишком часто он прибегает к данной идиоме, чтобы не заподозрить его в сомнениях по этому поводу.

И теперь-то я понимаю: прожитая тобой жизнь — твоя История — знает сослагательное наклонение. Ведь в Мире реализуются ВСЕ возможные варианты —

— Представим себе: мы не травим этих скотов в Дохлой и не переносим дым ильинской войны в Старицу. Обида остаётся?

: Нет. Остаётся твоё торжество над теми — ты мог их ‘сделать’, как котят, но не пощадил — а отпустил. И нет — и никогда не будет в жизни — сожаления о том, ЧТО мы тогда сделали с Дохлой, сводя свои старые, личные счёты...

— ТАК ГРЯЗНО.

А будет — отныне — твоё Торжество и превосходство над ними и действительная Победа — без сожалений и утрат:

: в том числе и друг друга, потому что объединяет Дорога, ведущая к Высокой Цели, и объединяет Вера; объединяет внутренняя сопричастность, духовность, что поднимает над всем остальным — вместе:

: Победа Духа — что и есть МЫ.

— Те же, что были вместе лишь оттого, что время иль обстоятельства их в эту колею согнали, оказываются попутчиками — и неизбежно расходятся в стороны, потому что по окончании колеи или той силы, что свалила в неё, больше ничто не сдерживает вместе. Потому что в колее своей судьбы они пребывают не ВМЕСТЕ — а просто В ОДНОМ МЕСТЕ.

: Общем не более, чем тупик.

: Яма-ловушка,–

Перейти на страницу:

Все книги серии Триптих

Похожие книги

Заберу тебя себе
Заберу тебя себе

— Раздевайся. Хочу посмотреть, как ты это делаешь для меня, — произносит полушепотом. Таким чарующим, что отказать мужчине просто невозможно.И я не отказываю, хотя, честно говоря, надеялась, что мой избранник всё сделает сам. Но увы. Он будто поставил себе цель — максимально усложнить мне и без того непростую ночь.Мы с ним из разных миров. Видим друг друга в первый и последний раз в жизни. Я для него просто девушка на ночь. Он для меня — единственное спасение от мерзких планов моего отца на моё будущее.Так я думала, когда покидала ночной клуб с незнакомцем. Однако я и представить не могла, что после всего одной ночи он украдёт моё сердце и заберёт меня себе.Вторая книга — «Подчиню тебя себе» — в работе.

Дарья Белова , Инна Разина , Мэри Влад , Олли Серж , Тори Майрон

Современные любовные романы / Эротическая литература / Проза / Современная проза / Романы
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги