Правда зеркала

Зарычав, Штелен бросилась в атаку – и в мгновение ока снова оказалась в обороне. Она отступила, перешагнув через лежащего Бедекта, только чудом не споткнувшись. Она парировала очередную атаку и попыталась пробраться ближе к Лебендих. Сучка-мечница проворно преградила ей путь.

«Она защищает Вихтиха, следит за тем, чтобы я не вмешалась в их бой».

Ярость пронзила Штелен, и тут же волна отчаянного желания выжить смыла гнев. Девушка наседала на нее, сталь буквально облизывала Штелен, колола, как будто клинку не терпелось попробовать ее внутренности на вкус.

Лебендих закричала от ярости и боли, когда Вихтих нанес ей очередную рану. Штелен отвлеклась лишь на миг, и клинок девушки распахал ей бок.

Боль заставила Штелен сконцентрироваться.

«Убей эту идиотку и спаси Лебендих».

В безумном исступлении она атаковала – и снова не смогла нанести ни одного удара.

«Она лучше меня».

– Идиотка, – обругала себя Штелен.

Девушка явно была фехтовальщицей, и она, Штелен, зачем-то сражается с ней на мечах.

* * *

Опферламм бросилась на Штелен. Вихтих не знал, радоваться ему или ругаться. Клептик выпотрошит девчушку за секунду. Его ученица проведет последние минуты своей жизни, плавая в собственных внутренностях и не понимая, в какой же момент все пошло наперекосяк. Эта мысль разрывала его. Он не хотел этого для Опферламм. Она заслуживала лучшего.

Отбив очередную атаку, Вихтих снова ранил Лебендих. Женщина завизжала и атаковала, все еще отчаянно пытаясь убить его.

– Да хватит уже, вот проклятье, – прошипел он сквозь стиснутые зубы.

Она не слышала или не хотела слышать.

Он попытался крикнуть Опферламм, чтобы та бежала, но каждый раз, когда его внимание переключалось на свою ученицу, Лебендих в мгновение ока оказывалась вплотную к нему. Вихтих мог быть лучше нее, но и она была лучшей из всех, с кем он когда-либо сражался. Если он зазевается хоть на минуту, она убьет его.

Краем глаза он видел, как его ученица оттеснила Штелен назад, и, черт возьми, чуть не погиб, когда Лебендих, заметив, что он отвлекся, чуть не вогнала ему в сердце клинок на целый фут. Вихтих отступил, и большая женщина последовала за ним.

Девчушка была хороша. Чертовски хороша.

Но это была Штелен. Даже Вихтих не хотел бы сражаться с ней.

Он видел, как Штелен вытащила стилет, прикрывая его рукой так, чтобы Опферламм не могла его заметить.

«Она убьет ее».

Штелен ран не наносила. Мучить людей не казалось ей интересным. Когда она хотела, чтобы кто-то умер, она делала его мертвым. Быстро.

«Она вгонит этот нож Опферламм в мозг». Штелен как она есть. «Да чтоб ее!»

Вихтих должен был спасти свою ученицу. Может быть, он сможет убедить ее отказаться от такой жизни.

Но пока он сражался с Лебендих, он ничем не мог помочь.

Большая мечница, заметив, что он опять отвлекся, снова атаковала. На этот раз Вихтих не уворачивался, не танцевал со сталью. Он отбил ее меч и убил Лебендих, вогнав меч в ее живот на три фута. Он оттолкнул ее тело, чтобы высвободить клинок. Меч Вихтиха вышел наружу вместе с фонтаном крови.

Лебендих смотрел на него с пола широко раскрытыми от понимания глазами. Она свернулась калачиком от боли в животе, отчаянно пытаясь удержать свои внутренности – внутри.

Бедект, так и лежавший в грязи у двери, бился в судорогах и вопил, размахивая скрюченными пальцами, словно желая отогнать кого-то, кого Вихтих видеть не мог. Хорошенькая девушка удерживала его, чтобы он себе не повредил еще больше, бормоча что-то умоляющее. Не похоже было, чтобы он ее слышал.

И среди волн безумия, так и хлеставших от Бедекта, Вихтих разобрал четыре слова, которые тот повторял непрерывно:

– Я в здравом уме.

* * *

Вихтих убил Лебендих, пронзил ее насквозь и отпихнул ее тело как пустой мешок.

Сердце Штелен раскололось пополам, как алмаз под кузнечным молотом. Она почувствовала себя выпотрошенной, опустошенной. С тем же успехом Вихтих мог бы вспороть живот Штелен и вывалить на пол ее внутренности.

Она убила девушку, вогнала нож в глаз и дальше в мозг. Затем она выпустила ей кишки – так же, как Вихтих поступил с Лебендих. Девушка рухнула в кучу собственных внутренностей, корчась от боли. Уже мертва, еще не зная об этом. Нож Штелен застрял меж костей и остался в теле девушки.

– Штелен, – сказал Вихтих, и она оказалась рядом с ним, меч со свистом рассек воздух.

Мечник, танцуя, отступил, и легко и непринужденно отбил все ее атаки. Впервые Штелен поняла, что значит сойтись в поединке с Величайшим Фехтовальщиком в Мире.

Она была смертью.

Она убивала, даже не задумываясь об этом.

И она не могла прикоснуться к нему.

Вихтих был богом.

Но ей было наплевать.

Бросаясь на него с безумной самоотверженностью, она получала рану за раной. Он же уходил от каждого ее выпада и в ответ наносил все больший урон.

«Он играет с тобой – так же, как с Лебендих».

Она рычала от ярости, колола и рубила, а он отбивал ее атаки, как будто она была ребенком, а не самым искусным убийцей в мире.

– Убей меня! – завопила она.

– Я не могу, – ответил он и вспорол ей бок. – Остановись…