Правила социологического метода

Верно, что законы, выявляемые посредством этого метода, далеко не всегда представляются сразу в форме отношений причинности. Совпадение может зависеть не от того, что одно явление есть причина другого, а от того, что оба они суть следствия одной и той же причины, или от того, что между ними существует третье, промежуточное, но незамеченное явление, которое есть следствие первого и причина второго. Результаты, к которым приводит этот метод, нужно поэтому правильно истолковывать. Но какой экспериментальный метод позволяет исследователю открывать причинные отношения механически, без того чтобы установленные им факты не нуждались в обработке разумом? Здесь важно то, что эту обработку следует вести методически. Процедура строится следующим образом. Вначале при помощи дедукции выясняется, как именно одно из двух явлений могло произвести другое; далее предпринимается попытка проверить результаты этой дедукции при помощи эксперимента, то есть новых сравнений. Если дедукция видится возможной, а проверка удалась, то доказательство можно считать предъявленным. Наоборот, если между фактами не замечено никакой прямой связи, а особенно если гипотеза о наличии такой связи противоречит уже доказанным законам, то нужно браться за выявление третьего явления, от которого оба других одинаково зависят или которое могло бы служить промежуточным звеном между ними. Можно установить, например, предельно достоверно, что склонность к самоубийству изменяется вместе с образованностью, но невозможно понять, как образование ведет к самоубийству; такое объяснение противоречило бы законам психологии. Образование, особенно сведенное к элементарным познаниям, затрагивает лишь поверхностные области сознания, тогда как инстинкт самосохранения, напротив, является одной из наших основополагающих наклонностей. Значит, он не может быть чувствительно затронут столь отдаленным и маловлиятельным фактором. В итоге возникает вопрос, не представляют ли собой оба указанных факта следствия одной и той же причины. Этой общей причиной является ослабление религиозного традиционализма, которое одновременно усиливает потребность в знании и склонность к самоубийству.

Существует еще одна причина, делающая метод сопутствующих изменений главным орудием социологических исследований. Даже при наиболее благоприятных для них обстоятельствах другие методы могут применяться с пользой лишь тогда, когда число сравниваемых фактов крайне велико. Пускай нельзя найти двух обществ, сходных или различных лишь в одном пункте, можно по крайней мере установить, что два факта очень часто сопровождают или исключают друг друга. Но для того, чтобы такое утверждение приобрело научную ценность, требуется многократно его подтвердить; требуется удостовериться, что все факты были рассмотрены. Столь исчерпывающий перечень не просто невозможен: факты, собранные таким способом, не могут быть установлены с достаточной точностью именно в силу своей чрезмерной многочисленности. В таких условиях не только рискуют проглядеть факты, существенные и противоречащие уже известным, но и ставят под сомнение надлежащее знание последних. Рассуждения социологов зачастую дискредитировались ровно тем, что, применяя методы совпадения или различия, особенно первый, ученые больше занимались накоплением документов, а не критикой или отбором. Так, социологи постоянно сопоставляют путаные, беглые наблюдения путешественников с точными историческими справками. Относительно подобных доказательств само просится на язык замечание, что достаточно одного факта для их опровержения и что сами факты, на которых они основаны, не всегда внушают доверие.

Метод сопутствующих изменений не принуждает нас ни к таким неполным перечислениям, ни к поверхностным наблюдениям. Дабы он приносил результаты, достаточно всего нескольких фактов. Едва доказано, что в известном числе случаев два явления изменяются одинаково, можно быть уверенными в том, что перед нами некий закон. Так как нет необходимости собирать многочисленные примеры, полученные данные могут быть тщательно отобраны и изучены социологом. Главным предметом своих индукций он может и должен выбрать те общества, верования, традиции, нравы и право которых воплотились в достоверных письменных памятниках. Несомненно, он не станет пренебрегать сведениями этнографии (нет таких фактов, которыми мог бы пренебрегать ученый), но поставит эти сведения на подобающее им место. Вместо того чтобы делать их центром своих исследований, он воспользуется ими лишь в качестве дополнения фактов, взятых из истории, по крайней мере попытается подтвердить их последними. Он не только более скрупулезно ограничит область своих сравнений, но и будет относиться к ним более критически, ибо уже вследствие того, что обратится к ограниченному числу фактов, он сможет проверять их более внимательно. Конечно, ему не надо делать работу историка, но он не может пассивно и без вопросов принимать отовсюду нужные ему сведения.