Пушки острова Наварон

Сама плотина была довольно короткой, чуть более тридцати метров в длину, однако чрезвычайно высокой. Ее гигантский щит слегка сужался от нависающих с обеих сторон скалистых обрывов к основанию, где из сливных труб вырывались мощные зеленовато-белые струи. На гребне плотины, в ее восточной части и на небольшом возвышении, располагались станция управления и две небольшие постройки, одна из которых, судя по отчетливо различимым патрулирующим гребень солдатам, являлась караульным помещением. Над этими постройками метров на десять практически вертикально поднимались стены ущелья, которые наверху нависали захватывающими дух карнизами.

От станции управления к самому дну ущелья зигзагом спускалась выкрашенная в зеленый цвет металлическая лестница, крепящаяся к поверхности скалы консолями. От основания трапа метров сто по ущелью вилась узкая тропинка, которая резко обрывалась на месте древнего оползня, оставившего в стене ущелья гигантский рубец. Сразу за завалом через реку был перекинут мостик, за которым тропа бежала уже по правому берегу.

Мост претендовал на таковое звание лишь постольку-поскольку: сия подвесная деревянная конструкция, судя по всему, старинная и весьма шаткая, выглядела так, как будто для обрушения ее в стремительный поток внизу достаточно было одного лишь собственного веса. Однако еще более опасным представлялось то обстоятельство, что место для мостика, на первый взгляд, словно бы со злым умыслом выбрал не совсем здоровый человек, а именно непосредственно под огромным валуном метрах в двенадцати выше по следу оползня, и неустойчивое положение этой глыбы было столь очевидным, что перед переправой здесь помешкал бы даже самый отчаянный храбрец. Вот только какого-либо другого места для моста попросту не имелось.

Дальше от западного конца мостика узкая тропинка, основательно заваленная булыжниками, вилась вдоль русла реки и затем пересекала его через брод, по-видимому крайне опасный. В конце концов вместе с потоком она скрывалась из виду за изгибом ущелья.

Генерал Вукалович опустил бинокль, обернулся к лежащему рядом человеку и улыбнулся.

– На восточном фронте без перемен, да, полковник Янжий?

– Без перемен, – согласился Янжий, на вид забавный коротышка с юношеским лицом, которому совершенно не отвечали седые волосы. Полковник перевернулся и посмотрел на север. – Чего, боюсь, не скажешь о северном фронте.

Стоило Вукаловичу снова взяться за бинокль и посмотреть на север, и улыбка на его лице угасла. На расстоянии менее пяти километров в лучах утреннего солнца четко просматривался поросший густым лесом Зеницевский проход – полоса местности, за которую вот уже несколько недель велись ожесточенные бои между обороняющимися северными войсками Вукаловича, под командованием полковника Янжего, и атакующими частями Одиннадцатого армейского корпуса немцев. Прямо сейчас там один за другим вырастали многочисленные облачка дыма, а с левой стороны уже маячил массивный столб дыма, раздуваемый ветром в темную завесу на фоне безоблачного голубого неба. Звуковым сопровождением наблюдающейся батальной картине служил практически беспрестанный отдаленный треск выстрелов мелкокалиберного оружия, то и дело перемежающийся глухими артиллерийскими раскатами. Генерал опустил бинокль и внимательно посмотрел на Янжего.

– Огневая подготовка перед главным ударом?

– Что же еще? Решающий штурм.

– И сколько танков?

– Трудно сказать. На основании докладов мой штаб оценивает их число в сто пятьдесят.

– Сто пятьдесят!

– Да, столько и насчитали, причем по меньшей мере пятьдесят из них – «тигры».

– Будем надеяться, твои люди не умеют считать.

Вукалович устало потер налитые кровью глаза – он не спал минувшую ночь, не спал и предыдущую.

– Пойдем-ка посмотрим, сколько у нас получится насчитать.

Теперь отряд вели Мария и Петар, в то время как Рейнольдс и Гроувс, явно не в компанейском настроении, держались едва ли не в пятидесяти метрах позади остальных. Мэллори, Андреа и Миллер на узкой дороге ехали бок о бок.

Грек изучающе посмотрел на командира:

– Есть какие идеи насчет смерти Сондерса?

– Спроси что-нибудь полегче, – покачал головой Мэллори.

– А сообщение, которое ты ему велел отправить, о чем оно было?

– Доклад о нашем благополучном прибытии в лагерь Брозника, только и всего.

– Псих, – объявил Миллер. – Который умеет обращаться с ножом. Только псих и убил бы по такой причине.

– Может, он убил вовсе не по этой причине, – спокойно возразил Мэллори. – Он мог решить, что в послании говорится о чем-то другом.

– О чем-то другом? – Миллер вскинул бровь в своей неподражаемой манере. – И о чем же… – Но тут капрал перехватил взгляд Андреа, осекся и решил не продолжать тему. Оба товарища с любопытством посмотрели на Мэллори, словно бы позабывшего о них и погрузившегося в размышления.