Шепчущий во тьме

Есть ли у меня это время? Все чаще перед глазами мелькают те черные руки-миражи, и теперь они будто бы даже больше, чем в самые первые свои появления. Никогда, похоже, не отпустят меня эти смутные, нечеловеческие присутствия, слишком быстрые и объемные, чтобы зрение могло их объять. Время от времени гротескные, мимолетные лица и формы, а также материализующиеся портретные двойники возникают передо мной, то и дело смущая и запутывая.

Поистине, есть дикие первобытные тайны земли – их лучше бросить неизведанными и нераскрытыми; ужасные тайны, не имеющие ничего общего с человеком, черные истины, доступные его познанию только ценой потери мира и здравомыслия. Эти истины навсегда делают знающего их чужаком среди себе подобных и заставляют его скитаться в одиночестве по миру.

Точно так же сущи ужасные пережитки вещей, более древних и могущественных, чем человек; вещей, которые кощунственно протянулись из древности в настоящее время, для них всяко не предназначенное; глубоко спящие и еще глубже спрятанные по забытым далям и подземным криптам реликты вне законов разума и причинно-следственных связей, готовые быть разбуженными богохульниками, которые узнают их темные запретные знаки и выведают забытые пароли.

24 апреля

Весь день изучал на чердаке рисунок и шифр к нему. На закате слышал странные звуки – таких прежде не было, идут они, похоже, откуда-то издалека. Прислушавшись, понял, что исходят они со стороны подозрительного крутого холма с кругом вертикально стоящих камней на вершине; он расположен за деревней, на некотором расстоянии к северу от дома. Говорят, от дома к холму и древнему кромлеху[45]

на вершине некогда вела тропинка, и я предполагал, что в свое время у ван дер Хайлей было немало поводов пользоваться ею; однако до сих пор я об этом особо не задумывался. Новые звуки похожи на пронзительный дудочный свист с весьма неприятной шипящей нотой – если это и музыка, то точно не для земных ушей. Звуки доносились очень слабо и вскоре стихли, но сам факт их появления заставил меня задуматься – именно в сторону холма уходило длинное северное крыло дома с потайным тоннелем и запертым кирпичным погребом под ним, нет ли здесь какой-то взаимосвязи, которая пока что мне не очевидна?

25 апреля

Обнаружил новую интересную деталь, касающуюся моего заключения в этом доме. Из любопытства прошел к холму – оказалось, что шиповник расступается передо мной, но только в этом направлении

. Там есть еще одни полуразрушенные ворота, а среди кустов можно заметить следы старой тропинки. Шиповник растет всюду вокруг холма и частично на склоне, однако на самой вершине, возле вертикальных камней, – только мхи и чахлая трава. Взобрался на холм и провел на нем несколько часов, отметив странный ветер, который, видимо, всегда овевает эти уродливые монолиты и порой будто шепчет что-то таинственное и непонятное, хотя и довольно отчетливо.

Те камни ни по цвету, ни на ощупь совершенно не похожи на что-либо виденное мной раньше. Они не коричневые и не серые – скорее, грязно-желтые с переходом в зеленый; еще они способны отчасти менять свой цвет, подобно кожному покрову хамелеона. Странно, но внешне они похожи на чешуйчатое змеиное тело, а на ощупь неописуемо омерзительны – холодные и влажные, точно жаба или какая-либо рептилия. Возле центрального каменного столба есть окруженное камнями углубление – его назначение мне пока непонятно; возможно, это вход в какой-то давно заваленный колодец или тоннель. Когда я пытался спуститься с холма, направляясь не в сторону дома, то шиповник, как и прежде, преграждал мне путь, однако дорога к дому неизменно оставалась доступной.

26 апреля

Снова сходил на холм. Сегодня вечером шепот ветра слышался гораздо отчетливее; сердитое шипение почти переходило в настоящую речь – глуховато звучавшую, гортанную, с отзвуками дудки, которую я слышал позавчера. После захода солнца на горизонте блеснула вспышка весенней грозы, сопровождаемая почти тотчас же рокочущим гулом в поблекшем небе. Это совпадение сильно встревожило меня: я не мог избавиться от ощущения, что сквозь раскаты грома мне слышатся гортанная дьявольская речь, стенания и злобный хохот. Неужто я начинаю терять рассудок? Или же мое недозволенное любопытство разбудило неведомых чудовищ, дремавших в этом помраченном краю? Совсем скоро наступит Вальпургиева ночь, и что же меня тогда ждет?

27 апреля

Наконец-то мои чаяния осуществятся! Независимо от того, будут ли востребованы моя жизнь, дух или тело, я пройду врата! Прогресс в расшифровке важнейших иероглифов на картине продвигался медленно, но сегодня днем я наткнулся на последнюю подсказку. К вечеру я постиг их значение – и оно применимо лишь одним путем к вещам, с коими я столкнулся.