Шепчущий во тьме

Я взглянул на солнце. Поздний вечер! Где я был? Я выхватил свои часы – их стрелки твердо замерли на тридцать четвертой минуте одиннадцатого.

II

– Значит, снимки у тебя все-таки есть, – полным сомнений голосом уточнил Тевн.

Я выдержал пытливый взгляд его серо-стальных глаз. После моего бегства из Адского акра успело минуть три дня. Я, как и намеревался, пересказал ему сон, увиденный под сенью дерева на холме, но Тевн, хладнодушный и практичный историк, только посмеялся надо мной.

– Снимки есть, – ответил я. – Напечатаны вчера вечером. Я их пока не смотрел. Изучи их как следует, если вообще что-то проявилось, – тогда поймешь, что я не приукрашивал.

Улыбаясь довольным котом, Тевн попивал кофе. Я вручил ему запечатанный конверт, и он, сломав печать, вытряхнул фотокарточки на стол. При взгляде на первую же он мигом перестал улыбаться так, точно мир был обязан ему жизнью. Рука с недокуренной сигаретой потянулась к пепельнице.

– Бог мой, старина, ты только погляди на это!

Я схватил глянцевый прямоугольник. Это был первый снимок дерева, сделанный с расстояния пятидесяти футов или около того. Причина волнения Тевна ускользнула от меня. Вот оно стоит – одинокое дерево, открытое всем ветрам; под ним – травяной подол, на который я прилег там отдохнуть, а вдалеке виднеются горы со снежными шапками.

– Вот оно, – произнес я, – доказательство моей истории.

– Приглядись, – сухо обронил Тевн, – к теням. Их по три штуки на всякий камень и куст… и на дерево тоже!

Именно.

Под деревом, раскинувшись веерообразно, лежали три накладывавшиеся друг на друга тени. Внезапно я понял, что само дерево выглядит довольно-таки аномально. Его крона казалась слишком пышной, будто не сложенной из листьев и ветвей, а напыленной сверху в виде какого-то темно-зеленого тумана. Узловатый ствол покрывали безобразные утолщения и наросты, похожие на грибки или паразитов очевидно животной, а не растительной природы. Тевн положил фотокарточку в центр стола.

– Здесь что-то не так, – пробормотал я. – Дерево, которое я видел своими глазами… оно не выглядело и вполовину так отвратительно, как эта вот… вещь!

– А ты уверен? – спросил Тевн. – Дело в том, что ты, возможно, увидел много таких вещей, которые на этом фото и вовсе не отобразились.

– Может, и так, но поверь мне: будь дерево таким, я бы и близко к нему не подошел!

– Тут загвоздка. Есть в этом пейзаже что-то несуразное, а что – не пойму. Это дерево… я не понимаю, в чем его особенность. Какое-то оно мутное, неясное, слишком фальшивит, чтобы быть реальным. – Он нервно забарабанил пальцами по столу, вновь схватил конверт и быстро просмотрел оставшиеся фотографии.

Я потянулся за снимком, который он отложил, и почувствовал себя странным образом неуверенно и непривычно, когда мой взгляд изучил каждую его деталь. Цветы и сорняки торчали под разными углами, некоторые травы росли самым причудливым образом. Силуэт дерева местами будто уходил в какую-то дымку, в зону тусклости, где его уже не так-то и просто было различить, зато небывалой четкостью на снимке обладали мощные корневища и полусогнутые стебли растущих поблизости цветов – те, казалось, должны были вот-вот обломиться после воздействия неведомой силы, но отчего-то все еще держались. И эти мультиплицирующиеся, перекрещивающиеся тени… Все они не давали мне покоя, будучи очень длинны или, наоборот, даже короче цветочного стебля, – подобная иррациональная дисгармония резала глаз, но я не помню, чтобы пейзаж коробил меня вживую, а не на снимке. Несомненно, он обладал неким мрачным свойством узнавания – скрыто намекал на нечто вполне реальное, но столь же далекое, как звезды в утреннем небе.

– Ты говорил, тебе приснились три солнца? – вырвал меня из раздумий голос Тевна.

Я кивнул, откровенно озадаченный. И тут меня осенило. Мои пальцы слегка дрожали, когда я снова взял фотографию. Мой сон! Ну конечно!

– Другие фото точно такие же, – заметил Тевн. – Местами абсурдно четко, местами – будто засвечено. Хотелось бы увидеть это твое дерево вживую – уверен, тот пейзаж горазд на самые странные умонастроения для наблюдателя, если на него настроиться должным образом. А здесь – так, отпечаток на бумаге… хотя, может, если смотреть долго…

Некоторое время мы просидели в тишине. Внезапно мне пришла в голову идея, вызванная странным, необъяснимым желанием снова посетить дерево:

– Почему бы не пройтись туда прямо сейчас? Уверен, до сумерек мы поспеем.

– Лучше и не пытаться, – задумчиво ответил Тевн. – Да и сомневаюсь я, что ты смог бы найти это место снова, даже если бы захотел.

– Вот уж нелепица какая, – отмахнулся я от его слов. – Да тут на одних этих снимках полно хороших ориентиров.

– С чего вдруг, скажи мне, они кажутся тебе «хорошими»? Ты узнаешь хоть что-то?

Оказалось, он сверхъестественным образом прав: внимательно отсмотрев всю серию фотокарточек, я вынужден был признать, что странный эффект, проступивший на них, до неузнаваемости исказил все ландшафтные черты. Тевн что-то пробормотал себе под нос и злобно затянулся новой сигаретой.