Сквозь седые хребты

«А если и впрямь, справиться у Бориса Васильевича насчет отпускного листа? Может, к июню-июлю? Главное, не ударить в грязь лицом. Успешно соединиться в мае с Магелланом. Строительные материалы – вот забота. Надобно нарочного в контору послать. Завтра же. Кончаются костыли и подкладки. Десятники торопят. Поторопить следует и на базе в Таптугарах. Зеесту приглянулось, кстати, название новой станции. Митрофан и тот одобрил. Сказал, что теперь тунгусы особенно многим обязаны нам. Вполне заслуживают они такой почет, быть названными в имени целой железнодорожной станции. Мол, это Петрович хорошо придумал…»

Утром Северянин протянул листок бумаги.

– Гляньте, Алексей Петрович. Знакомый машинист привез с Часовинки. На листке было написано следующее. «Комплекты рабочих по сооружению Амурской железной дороги заполнены. Вновь прибывающие вербованные на получение работы рассчитывать не могут».

– Что за ерунда? – удивился Алексей, читая объявление.

– Висело на пристани.

– Кто? Кто так поспешил? Время судоходства еще не пришло, зима на дворе.

– Говорят, был нарочный из Нерчинского управления. Он и передал распоряжение.

– А Борис Васильевич, похоже, даже не в курсе. Значит, опять кому-то на руку, чтобы уменьшить штат. Что делают?! Что делают?! – возмущенно повторял Покровский. Встав с табурета, он беспрестанно шагал по зимовью от стены к стене.

– И еще проблема, Алексей Петрович, рабочие жалуются на зубы. У некоторых кровоточат десны. Никак, цинга подступила? То же самое у каторжных. У них еще хуже со здоровьем. А путейцам передышку бы дать. Многие кашляют. Банный день с выходным устроить и разрешить принять спирту в лечебных целях.

– Прежде, Куприян Федотыч, обговорим непонятное объявление. Надо скорее связаться с Зеестом. Не успеем оглянуться, вербовщики за людьми засобираются. Путь неблизкий. А нам не оголить бы участок без рабочих. Темпы строительства велено наращивать. Каторжных в любое время могут вернуть в казематы. С чем останемся? А впереди рывок через тоннель и встреча с Магелланом. Мы уйдем дальше, оставив этот участок обустраивать до конца другим. Постройку деповских зданий, мастерских, жилья для обслуживающего персонала и прочих хозяйственных помещений предписано выполнять тоже своими силами.

Получив указания, Северянин ушел. Накинув на форменную куртку тулуп, Алексей вышел следом. Пасмурно. Ощущение скорого снега. Близко, на лесосеке, стучали топоры, вжикали пилы. Шла заготовка шпал. В версте разработан балластный карьер. Лошадей для подвод не хватало, подсыпка отставала.

«По весне придется повторить заход и хорошенько проштопать колею. Подсыпанный балласт оттает, вновь образуя под уложенными на полотне шпалами губительные для движения поездов пустоты», – планировал Покровский.

*

Которую ночь Зеест спал плохо. Сны – сплошной кошмар: пил вино с неизвестными людьми, лица которых будто размазаны. По утру не понять, то ли спал, то ли нет.

«Виноват буду», – морщился Борис Васильевич. На письменном столе лежало поступившее из Петербурга циркулярное предписание, в котором строжайше указывалось на недопустимость замедления хода строительства. Режим работ и график держался за счет прибываемых партий каторжных. Но участились болезни. Упала дисциплина среди наемных рабочих, которые стали злоупотреблять спиртным. Ладно бы для согревания и снятия физического напряжения в свободные дни, но пьяные встречались посреди дня прямо на полотне. Приходилось наказывать десятников. Между подрядчиками и рабочими нередко вспыхивали ссоры. Обманутые мужики грозились оставить строительство и уйти. Край сибирский развивался, хорошие рабочие руки требовались не только на магистрали.

Одновременно Комитет по строительству Амурской железной дороги требовал ужесточения мер по наведению порядка и повышению исполнительской дисциплины на всех уровнях руководителей и подчиненных. Интересно и удивительно, что бдительность полицейской службы со всей очевидностью была притуплена к всякого рода авантюристам, проходимцам и казнокрадам. Внимание было сосредоточено исключительно на политике. Царская охранка скрупулезно изучала личные дела, прежде всего инженерно-технического состава. Иногда Зеесту казалось, что главная задача заключается не в том, чтобы руководить дистанцией, а в том, чтобы искоренять всяческое вольнодумие по поводу происходящих в России политических процессов…

Часть вторая

1

К вечеру повалил хлопьями густой липкий снег. Он таял на лице и голых ладонях, которыми люди, скинув промокшие варежки и рукавицы, растирали по лбу и щекам соленый пот. К насыпи с обеих сторон подносили шпалы. Бригады путейцев по команде десятников укладывали шпалы на полотно. С конных подвод и дрезин, прибывающих с восточного направления, стягивали тяжелые рельсы. Зацепив их длинными клещами, волокли на вершину насыпи. Там укладывали на поперечные шпалы.