Сквозь седые хребты

– То, что расковыряют, это так, – сказал Покровский, – ребята вы молодые, только что из тайги, как я понимаю. Но уж коли вышли на большую землю к людям, так знайте, что эта железнодорожная магистраль станет в будущем стальным позвоночником края. Будет служить его экономическому развитию. Понимаете слово экономика?

– Что такое экономить, знаем, ага, – глядел во все глаза на инженера чернявый. Белобрысый тоже оторвал взгляд от пола, проявляя все больший интерес к молодому симпатичному дядьке в черной форме. На металлических пуговках крест-накрест молоточки и точно такие же блестят на петличках воротника.

– Экономика позволяет людям жить в самом прямом смысле. Это заводы и фабрики, шахты и рудники. Это десятки тысяч рабочих, занятых производительным трудом. Экономика, это и охотничий промысел, о котором вам особенно хорошо известно. Это и коммерция, которым занимался ваш хозяин. И то, что вы пришли к нам, совсем неплохо, хотя сразу оговорюсь, что проблем у нас сейчас предостаточно. Да, кстати, ребята, вы говорите, знакомы с охотничьим делом?

При этих словах Покровского встрепенулся и Северянин, которого пронзила одна мысль. Алексей Петрович глянул на него и продолжил, обращаясь к ребятам:

– Что, если бы мы вас попросили бы вот со старшим десятником помочь нам организовать свою промысловую артель для заготовки мяса для работающих на строительстве людей?

Кешка и Алексашка оживленно подались вперед, нетерпеливо комкая в руках свои меховые шапки.

– Сидите, сидите, – попридержал их Покровский.

– Тут, ребята, нужен какой никакой, а таежный опыт, – поддержал мысль инженера Северянин. – Для начала хотя бы кабарожку добыть. А вас бы мы определили на службу как рабочих-железнодорожников. Только сначала надо подумать, кого бы к вам в помощники подобрать?

Ребята совсем растерялись, явно не ожидая, идя сюда, такого поворота событий. Их здесь не только приветили, но и предложили выгодное и полезное дело.

– Значит, можно знакомиться? – вопросительно посмотрел на ребят Северянин, протягивая руку.

– Александр, – привстал с лавки первый парень.

– Иннокентий, – назвался второй.

После этого они посмотрели друг на друга и уперлись взглядом в Покровского.

– Понятна ваша озабоченность, ребята, – улыбнулся Алексей Петрович. – Прямо сегодня же и располагайтесь у рабочих-железнодорожников.

– У нас кое-какие вещи остались, – произнес Александр и добавил: – Из одежды.

– Хорошо. Несите свои вещи. Куприян Федотыч распорядится по вашему устройству на житье здесь.

«Видимо, что-то уже значит наша „железка“ для людей, – подумалось Покровскому, когда ребята в сопровождении Северянина вышли из зимовья. – Идут сюда, коли нужда настигнет. Идут с верой в то, что именно здесь, вдоль магистрали, со временем закипит бурная жизнь. Об этом ведь всякий раз подчеркивает и Борис Васильевич Зеест».

Вспомнив о начальнике дистанции, Покровский вспомнил и о слухах, что Зееста в ближайшее время собираются перевести в другое место. Куда именно, пока неизвестно.

8

Два раза за последнее время наведывался к Покровскому Иосиф Магеллан. Разительно изменился характер его суждений. Стал он краток в высказываниях, оценивая различные точки зрения. Колоссально возросшее самосознание низкого сословия побуждало массу идей. Среди них наряду со всякого рода авантюрами встречались и достаточно полезные и перспективные, способные разрешить как существующие, так и вновь возникающие проблемы. Вероятно, по этой причине не представлялось возможным договориться и объединиться в программе действий тем многочисленным оппозиционным по отношению к существующей власти политическим группировкам, называемыми партиями, которые имели место в России.

После Петербурга Покровскому всего-то один раз удалось увидеться с Ферапонтом Стрелецким, который был направлен на строящийся участок Амурской железной дороги восточнее того места, где находился Покровский. А встретились в том же Нерчинске на расширенной коллегии Управления.