Сочинения

Полня складки одежд плотью раздранной его.

Тот белоснежну главу омыкает и досточестну

Кроет он седину в нежном объятье своем;

Сей рамена, и длани его искаженны, и пясти,

140. Голеней и колен вземлет нагие куски.

Вот и алчны пески осушает приложенна риза,

Чтоб напоенная пыль не удержала росы.

Если где на шипах легла горячим кропленьем

Кровь, оттоле ее губка прижата вопьёт.

Чащи густые ничем от священного уж не владеют

Тела и не лишат полных его похорон.

И когда по счисленье частей находят, что вместе

Собраны члены все, сколь в целостном теле ни есть,

И не должна очищенная дебрь из всего человека

150. Уж ничего — ведь листва выметена и скалы,

Место могиле они выбирают; Остию бросив,

Рима взыскуют, чтоб он пепел священный хранил.

Подле вала краёв, померия где вертограды,

Крипты глубокия там темны отверзлися рвы.

Снити по степеням нисходящим в укров сей уводит

Путь извивный туда, свет где неведом дневной.

Ибо во внешнюю дверь проницает чрез верхнюю скважню

И озаряет день храмины первыя праг.

Двигаться дале легко; но когда чернея, сомкнется

160. Ночь густая и вкруг станет сомненный вертеп,

Зрятся отверстия там, в высоком пробитые своде,

Кои ясны лучи в глуби пещерны лиют.

Уединенные хоть под сению портиков мглистых

Залами тесными там порождены тайники,

Но однако горы рассеченной в полое чрево

Сквозь пробуравленный кров входит несякнущий свет.

Солнца отсутственного так дается и в подземелье

Зреть поразительный блеск и наслаждаться лучом.

Сим потаенным местам Ипполитово тело вверяют,

170. Там, где Богу алтарь был посвященный создан.

Трапеза он, коей таинство нам подается, и верный

Сторож, что своему мученику пристоит;

Кости во гробе хранит с надеждой на вечну награду,

Брашном питает святым жителей тибрских брегов.

Дивная святость сих мест и алтарь, благосклонный к молящим,

И благоденство и мир дарят надеждам людским.

Здесь я, порчей души и тела недужный, колькратно

Слал, простершись, мольбы, помощь себе обретал.

Что возвращеньем счастлив, что тебя, досточтимый священник,

180. Вновь обнять я могу, что сочиняю сие,

Знаю, что должен я тем Ипполиту, коему силу

Бог Христос даровал на исполненье молитв.

Оную сбрую души в своей хранящая глуби,

Осиявается там плотным киворий сребром.

Длань богатая дски к ней прибила, гладию лосной

Блещущие, как горят вогнутые зеркала;

Не удоволяся вход отделать камнем паросским,

Злата блистающею пышностию убрала.

Утром текут для приветствий; тут весь со благоговеньем

190. Люд; туда и сюда ход до скончания дня.

В строй смыкает один лацийски и чужеземны

Толпища, вместе смесив, благочестива любовь.

Впечатлевают свои в металле ясном лобзанья,

Преизливают бальзам, лица слезами росят.

Год обновится когда, всех месяцев по совершенье,

И рождения день с празднством вернется страстей,

Толпы какие, представь, стязаться в любви предприемлют,

Богу на похвалу взносят какие мольбы!

Град высочайший своих лиет и вержет квиритов

200. И патрициев сонм, ревностью полных одной.

Полк народный втесняется здесь, без различья в доспехах,

Между сословьем вельмож, верой своею влеком.

И в Альбанских вратах развивается строй убеленный,

И протяженною он шествует дале чредой;

Гул вскипает то там, то здесь, на разных дорогах,

Идет этрусский народ и обитатель Пицен.

И суровый самнит, и кампанский насельник высокой

Капуи держит свой путь, с ними и Нолы жилец;

Каждый, счастливый, с своей супругою и со драгими

210. Чады, желания полн поприще скоро свершить.

Сонмищ веселье едва вмещают пространны равнины,

И на просторе идет медленно тесная рать.

Узкой толиким толпам сия была бы пещера,

Без сомненья, хотя б зев ее вширь раздался.

Есть вблизи и другой, куда толикое людство

Может отправиться, храм — роскошью царскою полн,

Стенами превознесен высокими и горделивым

Великолепьем могущ и подареньми богат.

Ряд двойчатый столпов потолка наборного бремя

220. Держит, и в помощь простерт брус позлащенный ему.

Скромные приданы здесь, с потолком невысоким, капеллы,

Тянущиесь вдоль боков непрестающей чредой.

Зданья сего посреди проход широчайший, с высоким

Сводом, лежит, боковых кровель превыше взошед.

У противной страны чредой степеней возвышенный

Взнесся помост, отколь Бога священник хвалит.

Храмина полна едва помещает теснящиесь волны

И в воскипевших вратах бурные зыби крутит.

Матерне лоно свое отверзая, которо питомцев

230. Нежно приемлет, её полнящих плодную глубь.

Коль моя память точна, прекраснейший Рим почитает

Августа в иды его, как именуют сей день

Древним обычаем: день сей и ты, святейший наставник,

Мне бы хотелось, чтоб чтил праздников средь годовых.

Верь мне, честящим его принесет он блаженну годину,

Час прославившим сей мзду воздавая свою.

Празднеств меж тех, что творят Хелидонию и Киприану

И Евлалии, пусть день сей идет у тебя.

Так тебе за народ, чья жизнь в твои предана руки,

240. Пусть, возносящу мольбы, внемлет всемощный Христос;

Так у тебя от полныя волк отженется овчарни,

Не умалит твоих агнец утраченный стад;

Так и меня, пребывающего средь злачного луга,

Пастырь, недужну овцу ты порадеешь вернуть;

Так, наполнишь когда ты млечными агнцами стойла,

Общником будешь, взнесен, ты Ипполиту и сам.

XII. Страсти апостолов Петра и Павла