Струны: Собрание сочинений

Не золотой песок, но светлый пепелИз горстки в горстку мы пересыпаем,Художники. То детская ль игра,Или обряд таинственный и важный,Свершаемый в ночном уединенье,В сосредоточенности тишины,В нерасторжимой цельности мгновенья,Приостановленного волшебством?Не Фениксом ли восстают из пеплаПерегоревшие деянья дней,И не из пепла ли мы воздвигаемСвои надгробья – книги?

Мне отрадаЛистать свои, чужие ли страницы —И чудится: вот проблеск в темноте —Вот черный свертывающийся легкийЛисточек – вот на миг белеют знаки –Чуть полувысказавшихся признаний –Вот шепот еле внятный, или шелест,Едва тончайшим слухом уловимый,Рассыпавшегося в легчайший пепелЛистка сгоревшей жизни: «Пепел милый!»И в этих-то уловленных мгновеньяхМгновенья вечности своей вскрывая,

Ты цельное незыблемое знаньеВдруг обретаешь.Да, пересыпайВ божественной игре – в ночном обряде –Свой пепел светлый – золотой песок.17.VI.1932

ВАЯТЕЛЬ

Видел ли Ты, как ваятель работает? Образ разящий:Труд и искусство – одно. Что без искусства за труд?Что без труда за искусство? Великие это познали.Помнишь Голубкину? В ней было дано мне понятьМногое. Мощью суровой, и мудрой, и доброй дышало

Это лицо, этот взор, хмурый и светлый равно.Облик весь жестковатый, движенья, рабочие руки,Низкий голос и речь, сильная в краткости слов.Сдержанной силы сокрытый огонь привлекал, чуть пугая.Как прорывался он вдруг в тихой ее мастерской.Грубые руки, что глыбы зеленые глины швыряли,Нежным касаньем перстов словно ласкали ее;Ткань тончайших усилий ударом одним сокрушали,Поиск уверенный вновь к жизни перст воздвигал.Помню, странно увидеть себя и узнать, как впервые:Полный законченный сплав мысли и формы живой.Кончено? – «Завтра готово», – промолвила просто.

А завтра – Огненный гневный порыв. Всё крушилось – на взгляд:Вместо житейского сходства – созданье искусства вставало:Вот оно – вот торжество духа над бренным в тебе.Так, совершилось. Но что же сказала она? – «Вот теперь-тоЯ поняла. Всё не то. Знаю, что нужно. НачнемСызнова – вот как приеду назад из деревни. И будетВправду тогда хорошо. Это – не жалко разбить».Месяц прошел в ожиданьи, назначенный. Весть из деревни:Анны Степановны нет. В несколько дней умерла.Мастер-художник почил от трудов. И живые твореньяЛюдям остались. И в них – память о вещем труде.4.XII.1932

ВОЗЛЕ СТАНЦИИ