Промчался вихорь по пескам пустыни,Взрывая мощно их до глубиныИ вдаль стремя торжественно. И нынеТаинственно встают, обнажены,Развалины неведомого града,Почившая великая страна.Вот-вот стряхнет ожившая громадаВека веков томительного сна.И возвестят язык тысячелетийВещания священные камней,Премудрые, как старцы и как дети:От устья дней и до истока дней.И слово прозвучит – и вещим звукомПрольется в расширяющийся слух,Ответив сердца юным, полным стукам, —И воспарит, расправив крылья, дух.30.III-12.IV.1926
«С пасхальными колоколами…»
С пасхальными колоколамиСтихи поплыли, потекли, –Но над житейскими деламиМеня неправо вознесли:Мне деловые примечаньяВ тяжелый заданы удел;Вотще заветные звучаньяВ слова я перелить хотел.Мне стыдно прозы стихотворной, –Итак, я лучше передамНапев, поэзии покорный,Благоухающим цветам.Своим весенним ароматомОни достойнее – принестьО восхождении крылатомВсеозаряющую весть.20.IV-2.V.1926
«Блажен, кто напряжет глубинный слух…»
Блажен, кто напряжет глубинный слухИ слышит – на осях бегут шары,Чей радуется разрешенный духУчастником божественной игры.В согласии с безмерной сей игройОн слышит сердце малое свое:Болит оно – и в боли некий стройВсё частное объемлет бытие.Но те, кому крушение мировСквозь даль времен расслышать суждено, –Над духом их – разодранный покров,Под прахом – расщепившееся дно.В разладе сердце нищее болитИ меркнет слух, смежаются глаза,И скорбный дух лишь горько утолитОчей любимых жаркая слеза.24.IV-7.V.1926
«А если – та же тишина…»
А если – та же тишина,Немотствующая давно?Ни звука – и душа одна,Немая, канула на дно.Ни звука. Ветер бы подул.Молчит зиянье пустоты.О, лучше бы паденья гул.Ведь тишины не слышишь ты.Она нема, она пуста —И душно духу жить в тоске,Сухие раскрывать уста,Дрожа, как рыба на песке.Я больше не могу один.Приди ко мне, дай руку мне:Ты слышишь взлет былых годин,Внимавших звучной тишине.25.IV-8.V.1926