Сверчок за очагом (пер.Линдегрен)

— Вотъ какъ! — произнесъ мужъ, вглядываясь ей въ лицо посл такого ршительнаго отвта. — Я радъ, что ты такъ уврена въ томъ, потому что для меня это служитъ подтвержденіемъ. Все-таки странно, съ какой это стати забралъ онъ себ въ голову поселиться у насъ? Ты не находишь этого страннымъ? Тутъ все сложилось какъ-то удивительно.

— Очень удивительно, — произнесла Дотъ тихимъ, чуть слышнымъ голосомъ.

— Однако, онъ добродушный старикъ, — продолжалъ Пирибингль, и платитъ намъ за постой, какъ настоящій джентльменъ; вотъ почему я думаю, что на его слово можно положиться. Сегодня по утру мы какъ разъ имли съ нимъ долгій разговоръ. Онъ говоритъ, будто бы сталъ слышать меня лучше посл того, какъ привыкъ къ моему голосу. Онъ много разсказывалъ мн о себ, а я въ свою очередь разсказывалъ ему про насъ, и онъ задавалъ мн множество вопросовъ. Я сообщилъ ему, что, какъ теб извстно, длаю два конца, занимаясь своимъ извозомъ; одинъ день ду вправо отъ нашего дома и возвращаюсь обратно; другой день влво и назадъ (потому что вдь онъ не здшній и ему незнакомы названія мстъ въ нашихъ краяхъ). Старичокъ, повидимому, былъ доволенъ. — „Значитъ, сегодня вечеромъ намъ съ вами по пути, — сказалъ онъ;- а вдь я думалъ, что вы вернетесь совсмъ съ другой стороны. Это превосходно! Можетъ быть, я попрошу васъ опять захватить меня съ собою, но даю слово, что не засну, какъ убитый, на этотъ разъ“. Дйствительно, тотъ разъ онъ спалъ безъ памяти!.. О чемъ ты задумалась, Дотъ?

— О чемъ задумалась, Джонъ? Я… я слушала тебя.

— Ну, это хорошо! — сказалъ прямодушный фургонщикъ. — А я ужъ боялся, судя по твоему лицу, что надолъ теб своей болтовней, и ты задумалась о другомъ. Чуть-чуть не подумалъ такъ, честное слово.

Дотъ ничего не отвтила, и они тряслись нкоторое время въ своей повозк молча. Но трудно было долгое время хранить молчаніе въ рыдван Джона Пирибингля, потому что каждому встрчному приходилось сказать что нибудь дорогой, хотя бы: „какъ вы поживаете!“ И весьма часто дло ограничивалось этимъ, потому что отвтить на обычное привтствіе въ истинномъ дух доброжелательства было не такъ то легко и требовало не одного только наклоненія головы и улыбки, но такого же здороваго напряженія легкихъ, какъ и продолжительная рчь въ парламент. Иногда пшеходы или всадники трусили нкоторое время посл повозки съ нарочитой цлью поболтать; въ такихъ случаяхъ говорилось не мало, какъ съ той, такъ и съ другой стороны.

Вдобавокъ Боксеръ подавалъ поводъ къ новымъ добродушнымъ встрчамъ. Каждый узнавалъ его по дорог, въ особенности же куры и свиньи, которыя при его приближеніи, когда онъ набгалъ на нихъ, скривившись на бокъ, чутко навостривъ уши и задравъ куцый хвостъ, поспшно удирали въ свои убжища на заднемъ двор, не дожидаясь чести ближайшаго знакомства съ нимъ. Ему до всего было дло; онъ огибалъ вс повороты дороги, заглядывалъ во вс колодцы, забгалъ во вс коттеджи, кидался въ середину всхъ сборищъ, вспугивалъ всхъ голубей, заставлялъ ощетиниваться хвосты всхъ кошекъ и завертывалъ въ каждый питейный домъ, какъ настоящій потребитель. Куда бы онъ появлялся, кто нибудь изъ присутствующихъ непремнно восклицалъ со смхомъ: „Ого! Вотъ и Боксеръ!“ И тотчасъ изъ заведенія выходилъ тотъ или иной гость въ сопровожденіи нсколькихъ другихъ, чтобы поздороваться съ Джономъ Пирибинглемъ и его хорошенькой женой.

Поклажи для отправки накапливалось много; поэтому происходили частыя остановки для принятія посылокъ или выдачи ихъ, что нисколько не портило путешествія. Нкоторые кліенты съ такимъ нетерпніемъ ожидали своихъ тюковъ, другіе такъ дивились полученнымъ вещамъ, а третьи давали столько наставленій относительно своего багажа; и Джонъ принималъ такое горячее участіе въ ихъ интересахъ, что изъ этого получалось любопытное зрлище. Точно также приходилось перевозить предметы, требовавшіе особенной осторожности, причемъ размщеніе ихъ обсуждалось на вс лады, и услужливый фургонщикъ держалъ совтъ съ отправителями. Боксеръ непремнно присутствовалъ на этихъ совщаніяхъ, выказывая на короткое время необьгчайное сочувствіе къ нимъ, а потомъ принимаясь бгать вокругъ собравшихся мудрецовъ съ громкимъ лаемъ до хрипоты. Примостившись на своей скамеечк въ фургон, Дотъ была веселой и наблюдательной зрительницей всхъ этихъ мелкихъ происшествій; и когда она сидла тутъ, выглядывая изъ своего убжища — прелестный маленькій портретъ, восхитительно обрамленный парусиннымъ навсомъ — вокругъ нея не было недостатка въ любопытныхъ взглядахъ, въ перешептываніяхъ, въ таинственномъ подталкиваніи локтемъ и зависти мужчинъ помоложе. Все это восхищало Джона фургонщика, который гордился тмъ, что люди любуются его женой, и зналъ, что она не обращаетъ на нихъ вниманія, понимая въ то же время, что при другихъ условіяхъ это, можетъ быть, льстило бы ей.