Сверчок за очагом (пер.Линдегрен)

Мужъ задумчиво потрепалъ ее по плечамъ и по голов, точно хотлъ сказать: нтъ, нтъ; онъ не разсчитывалъ на это, онъ былъ доволенъ тмъ и другимъ въ ихъ настоящемъ вид. И въ самомъ дл Джонъ былъ правъ: и головка и плечи были очень милы.

— Сверчокъ напророчилъ врно, Джонъ, когда онъ какъ будто говорилъ такимъ манеромъ, потому что ты, дйствительно, самый добрый, самый внимательный, самый любящій мужъ для меня. Въ нашемъ дом поселилось счастье, Джонъ, и я люблю сверчка изъ-за этого.

— Да и я тоже, — сказалъ фургонщикъ. — Да и я тоже, Дотъ.

— Онъ милъ мн за то, что часто подавалъ свой голосъ, и его невинная музыка наввала на меня разныя мысли. Иногда въ сумерки, когда я чувствовала себя немножко одинокой и падала духомъ, Джонъ — раньше того, какъ родился нашъ малютка, чтобь составить мн компанію и оживить нашъ домъ — когда я думала, какъ будешь ты тосковать въ случа моей смерти; какъ тоскливо было бы мн самой, еслибъ я могла сознавать, что ты потерялъ меня, мой дорогой. Но, чирикъ-чирикъ, раздававшееся на очаг, казалось, говорило мн о другомъ голоск, такомъ пріятномъ, такомъ миломъ для меня, воображаемый звукъ котораго прогонялъ мои тревоги, какъ тяжелый сонъ. А когда я боялась — это, дйствительно, было со мною однажды, Джонъ, вдь я вышла за тебя такою молоденькой — и вотъ я боялась, что нашъ бракъ окажется неудачнымъ, потому что я такой ребенокъ, а ты больше похожъ на моего опекуна, чмъ на мужа; меня пугала мысль, что ты при всемъ стараніи не полюбишь меня такъ, какъ надялся полюбить и какъ молился о томъ; но трескотня сверчка и тутъ развеселила меня опять, наполнивъ мое сердце новымъ довріемъ и бодростью. Я думала объ этихъ вещахъ сегодня вечеромъ, мой дорогой, когда сидла тутъ, поджидая тебя; и я люблю сверчка за это.

— И я тоже, — повторилъ Джонъ. — Но что ты толкуешь однако, Дотъ? Я надялся и молился о томъ, чтобы полюбить тебя? Чего только ты не выдумаешь! Вдь ты была мн мила за долго до того, когда я привезъ тебя сюда, чтобъ ты сдлалась маленькой хозяйкой сверчка, Дотъ!

Она положила на мгновенье свою руку ему на плечо и взглянула на него съ волненіемъ на лиц, точно хотла что-то сказать. Черезъ минуту молодая женщина стояла уже на колняхъ передъ корзиной и говорила бодрымъ тономъ, принимаясь перебирать свертки:

— Сегодня немного ихъ, Джонъ, но я замтила нсколько большихъ тюковъ на задк фургона. Хоть пожалуй и порядочно съ ними возни, но извозъ прибыльный промыселъ; значитъ, намъ нечего ворчать, не такъ ли? Кром того, вдь ты сдалъ кое какіе товары дорогой?

— Ну, конечно, — отвчалъ Джонъ. — И не мало.

— А что кто за круглая коробка, Джонъ?.. Вотъ теб разъ, да это свадебный пирогъ!

— У женщинъ на этотъ счетъ зоркій глазъ, — замтилъ восхищенный Джонъ. — Вотъ мужчина такъ никогда бы не догадался. Я увренъ, что еслибъ запаковать свадебный пирогъ въ чайный ящикъ, или въ перевернутую кверху дномъ кровать, или въ очищенный боченокъ изъ-подъ семги, женщина непремнно сейчасъ узнала бы чутьемъ, что тамъ находится. Да, ты не ошиблась; я зазжалъ за нимъ къ кондитеру.

— А всу въ немъ ужъ не знаю, сколько; должно быть, фунтовъ сто, — воскликнула Дотъ, длая смшныя усилія поднять его. — Чей это, Джонъ? Куда онъ пойдетъ?

— Прочти адресъ на другой сторон коробки, — отвчалъ мужъ

— Какъ, Джонъ?… Возможно ли это?…

— Да, кто бы могъ подумать, — произнесъ Джонъ.

— Неужели ты хочешь сказать, — продолжала Дотъ, сидя на полу и вскидывая голову, — что это для Груффа и Текльтона, игрушечныхъ мастеровъ?

Джонъ утвердительно кивнулъ въ отвтъ.

Миссисъ Пирибингль также кивнула головой, разъ пятьдесятъ по крайней мр. Не въ знакъ согласія, а въ знакъ безмолвнаго и жалобнаго изумленія, сжавъ губы, что есть силы, (хотя он вовсе не были созданы для этого, я въ этомъ увренъ), и уставившись глазами на добряка фургонщика въ своей разсянности. Тмъ временемъ миссъ Слоубой, которая машинально повторяла подхваченные обрывки разговора для развлеченія ребенка, безъ всякаго смысла въ нихъ, и употребляя вс существительныя во множественномъ числ, спрашивала вслухъ у юнаго созданія, не онъ ли Грэффъ и Текльтонъ, игрушечные мастера, не завернетъ ли онъ къ кондитерамъ за свадебными пирогами, узнаютъ ли его матери коробки, когда его отцы привозятъ ихъ домой, и такъ дале.

— Неужели это случится на самомъ дл? — воскликнула Дотъ. — Подумай, Джонъ, вдь мы съ ней бгали вмст въ школу маленькими двочками.

Пожалуй, онъ думалъ о своей жен или былъ близокъ къ тому, чтобъ представить себ ее маленькой школьницей. Но крайней мр фургонщикъ взглянулъ на Доть въ пріятной задумчивости, но не отвтилъ ей слова.

— А онъ такой старый! Такой неподходящій къ ней! — Постой, на сколько лтъ старше тебя, Джонъ, Грэффъ и Текльтонъ?

— На сколько больше чашекъ чаю выпью я сегодня вечеромъ за одинъ присстъ, чмъ Грэффъ и Текльтонъ выпилъ бы ихъ за четыре раза, ты вотъ что скажи! — весело подхватилъ Джонъ, подвигая стулъ къ круглому столу и принимаясь за холодную ветчину. — Что касается ды, то я мъ мало, но мъ съ удовольствіемъ, Дотъ.