Тайна одной саламандры, или Salamandridae

– Отличная ниша! Мне нравится. Я согласен, главное – мы её заняли. А зачем – всегда успеем разобраться. У нас вечность впереди, спешить некуда.

– Ошибаетесь, – возразила Чэнь. – В отличие от крокодила, человек для своей ниши далеко не идеален.

Шарлемань широким жестом указал китаянке на всю компанию.

– Мы станем первыми идеальными людьми, которые займут эту нишу раз и навсегда.

– Занимать нишу можно по-разному, – проворчал Кашин, налив себе ещё вина.

Одинцов увидел в его руках знакомый футляр из крокодиловой кожи и поинтересовался:

– Это вы кого-то из местных ободрали?

– Угу. Отомстил за японцев. – Физик добыл из футляра сигару, провёл ею под носом, с шумом принюхался к аромату африканского табака и протянул Одинцову футляр: – Угощайтесь!

Когда сигары были раскурены, Кашин продолжал рассуждать:

– Что касается места в нише. Например, умные люди придумали умные джакузи. Ванны класса люкс, дистанционное управление через интернет. А недавно хакеры взломали сервер производителя и стали баловаться с чужими ваннами. Кому-то температуру резко повысили, кому-то пузырьки включали-выключали… Случился большой скандал. Вроде бы мозги у хакеров есть, раз уж они хакеры. Но судя по тому, зачем взламывали сервер, – мозги куриные. Хотя не будем обижать животных. В отличие от людей они не позволяют, чтобы их возглавлял самый тупой.

Одинцову эти слова напомнили, как Шарлемань цитировал Набокова: «Портреты главы государства не должны превышать размер почтовой марки». Учёные в любой стране мира не очень-то жалуют власть.

– Нельзя откладывать на вечность ответ на вопрос «зачем?», – вступила в беседу Ева, повернувшись к Мунину. – Если мы не разберёмся, это могут сделать за нас. И я совсем не уверена в результате.

– Вы правы, нам наступают на пятки, – поддержала её Чэнь.

– Не догонят, – раздражённо бросил Шарлемань.

– Не догонят – кто? – заинтересовался Мунин.

– Например, Ларри Пейдж, или Джеф Безос, или ваш Мильнер, – ответила Чэнь, не обращая внимания на Шарлеманя, и теперь уже Одинцов спросил:

– А можно подробности? – Он перевёл взгляд на Шарлеманя и добавил извиняющимся тоном: – Для общей картины.

Шарлеманю не нравилось направление, которое принял разговор, но про конкурентов он предпочёл рассказывать сам. И оказалось, что в гонке за бессмертием – помимо него и учёных, встреченных троицей на конгрессе в Сиануквиле, – участвуют настоящие тяжеловесы.

В 2013 году Ларри Пейдж, сооснователь Google, создал компанию по борьбе со старением

Calico Labs. Аналогичный стартап с названием Alto Labs получил три миллиарда долларов от американца Джефа Безоса – владельца корпорации Amazon, и россиянина Юрия Мильнера – одного из влиятельнейших мировых инвесторов в сферу высоких технологий. Эти денежные гиганты не разменивались на мелочи: по их приглашению в совет директоров Alto Labs вошли лауреаты Нобелевской премии.

– Дженнифер Даудна, Фрэнсис Арнольд и Синъя Яманака, – сквозь зубы перечислил Шарлемань имена современных гениев.

– Яманака открыл, что управление всего четырьмя генами позволяет вернуть клеткам свойства эмбриональных стволовых клеток, – пояснила новичкам невозмутимая Чэнь. – Проще говоря, перепрограммированные клетки возвращаются в молодое состояние. В нашем препарате это использовано.

– У факторов Яманаки есть неприятные побочные эффекты, – заметил Кашин. Хорошее вино с хорошей сигарой заставили его отступить от собственного принципа и вторгнуться в чужую научную область.

– Побочные эффекты – это ещё не всё, – подхватил Шарлемань. – Пусть Безос и Мильнер соберут хоть всех нобелиатов, меня им не догнать. Они пока экспериментируют с клетками животных и научились только замедлять старение. А с омоложением их ждут сюрпризы. Все клетки стареют параллельно и одновременно. Как омолодить сразу весь организм? Что случится, если часть клеток омолодить, а часть оставить старыми? Как быть с риском онкологических заболеваний? Как поведёт себя иммунная система? Насколько возможно перенести на человека результаты, полученные с клетками животных?.. Им жизни не хватит, чтобы со всем этим разобраться!

– Посмотрим, – коротко сказала Чэнь, и Одинцов впервые подумал, что среди учёных есть разногласия: их отношения с Большим Боссом вовсе не так безупречны, как могло показаться.

Кашин это подтвердил.

– Давайте не будем забывать законы Кларка, – вставил он, и Шарлемань скривился:

– Опять вы за своё…

– Артур Кларк? – переспросил Мунин, радуясь, что может принять участие в разговоре. – Он же фантаст.

– Он в первую очередь изобретатель и футуролог, – возразил Кашин, и Одинцову вспомнился демон Дарвина, предложенный Айзеком Азимовым, которого раньше он тоже считал только фантастом.