Тайна пропавших детей

Так. Стоп. Последние слова выдали её, положили конец чарам, хотя Феликс уже почти начинал всерьёз помышлять, не предать ли ему своих друзей. Как просто она списала со счёта Шарлотту и Леандера! До чего же легко у неё получилось манипулировать Феликсом… Нет, почти получилось, а «почти» не считается. Какая бы верность ни привязывала его к Пинчбек, этой верности пришёл конец. С Шарлоттой бок о бок он прожил столько же лет, сколько в детстве – с Айзеком. Разве он не стал братом и ей тоже? Он никогда не позволит этой женщине – этой преступнице – отнять у него ещё одну семью.

Трудно сохранять спокойное выражение лица, когда изнутри кипишь от гнева. Пинчбек ждала от него подтверждения обета верности. Феликс старательно притворялся, что не замечает, насколько всё плохо.

– У вас нет чего-нибудь острого – порезать верёвку? – спросил он как ни в чём не бывало. Лошадь неспокойно пританцовывала в деннике, словно чуяла, к чему идёт дело. Феликс осмотрелся на предмет каких-нибудь инструментов, нарочно повернувшись спиной к Пинчбек, чтобы она не видела его лица.

– А, вот это сгодится…

Он потянулся к кривому копытному ножу, висевшему на гвозде. Рука Пинчбек внезапно метнулась в воздухе, как змея из травы, и вцепилась Феликсу в рубашку, притягивая его поближе.

Лица их почти соприкасались. С недюжинной силой Пинчбек приподняла его за грудки, прижала к стене – так, что он едва касался усыпанного соломой пола концами пальцев.

– Что ты задумал, мальчик? Что ты сделал?

Даже сейчас, усталая и ослабленная, Пинчбек была куда сильнее, чем худой десятилетка, который не ел и не спал уже целую вечность. А ведь, не похить она Феликса восемь лет назад, сейчас он стал бы уже восемнадцатилетним парнем – взрослым мужчиной, крепким и высоким, каким был его отец.

– Отвечай! Что ты сделал?!

– О чём вы, мадам? Я не понимаю…

– Почему у меня так мало сил? Почему ты так странно себя ведёшь? Ты меня предал, обратился против меня, да?!

– Я всегда был вам верен.

Пинчбек продолжала сверлить его взглядом.

– Вы мне всегда были как родная мать. – Эти слова на языке были мерзкими, как крысиное дерьмо. Всё тело Феликса горело от паники, в голове колотилась отчаянная молитва обречённого на смерть. – Вы ведь помогаете мне искать моего брата.

Пинчбек отпустила Феликса так же резко, как и схватила, и улыбнулась:

– Конечно, мальчик мой. Так и есть. Ты всегда был самым верным, самым преданным, и за это я так долго держала тебя при себе – дольше, чем кого угодно ещё. – Улыбка её стала ещё шире. – А теперь покажи, что у тебя в кармане.

Феликс не смел шевельнуться. Где же Шарлотта, где констебль? Кто-то должен появиться, прийти на помощь, вмешаться… пожалуйста!

Пинчбек бесцеремонно сунула руку в карман его сюртука и выхватила оттуда ковчежец Айзека.

– Я… – У Феликса словно махом вышибло из лёгких весь воздух. Всё кончено. Притворяться верным стало бессмысленно.

– Вот теперь мы оба понимаем друг друга правильно. А где, позволь спросить, вторая маленькая предательница? Побежала за констеблем? Не сомневаюсь, что так. Помни, детка, без меня у твоей истории не может быть хорошего конца. Твоя судьба намертво переплетена с моей. Будь хорошим мальчиком и останови моих врагов.

Она подняла над головой ковчежец Айзека, близко поднеся его к горящей лампе.

– Мы оба знаем, что случится, если я просто сожгу эту штучку.

23

Звезда:

проблеск надежды

Леандер

Леандер задыхался от бега. Казалось, он носится по городу уже целую вечность. Вдобавок в этот раз он бежал в одиночку – и навстречу несомненной опасности. Темнота навалилась со всех сторон и словно пыталась его удушить.

Шарлотта и Феликс пока были вроде бы в безопасности… Но надолго ли? А Леандер сейчас собирался по собственной воле отыскать Пеллара – сумасшедшего старика, который был готов пожертвовать и своей жизнью, и жизнями детей, лишь бы отомстить.

Звучит безумно – но Леандера вдруг оставил всякий страх. Похоже, он просто израсходовал запас страха, отпущенный ему на годы вперёд. Паники больше не осталось. А также не осталось и сил. И надежды тоже. Однако поразительным образом мальчик всё ещё мог переставлять ноги. Правда, до обидного медленно – как в страшном сне, когда ты бежишь и бежишь, а твоё тело сопротивляется, и самый воздух отказывается тебя пропускать.

Было уже очень поздно, маленький городок засыпал.

Как люди могут просто спокойно спать, когда мир вокруг рушится? Леандер уже не в силах был понять, почему грохот крови в его собственных ушах не оглушает всех подряд на мили окрест.

Достаточно удалившись от конюшни, он позволил себе на секунду остановиться и прислушаться. Из домов по сторонам улицы слышались умиротворяющие звуки жизни: ребёнок хныкал в колыбельке, призывая маму, негромко гудели голоса собравшихся за поздним ужином. Улицы при этом оставались тихими и пустыми. Леандер приложил к глазу куриного бога, хотя и сам толком не знал, что ожидает увидеть сквозь отверстие в камне. И вдруг различил в конце улицы, где-то за поворотом, слабое сияние. Неужели это подсказка… Или у него просто разыгралось воображение?