Темный карнавал

Поскольку в городе становилась все более популярной привычка хоронить людей с закрытыми во время службы крышками гробов, возможности мистера Дж. Бенедикта вымещать злобу на своих незадачливых гостях были поистине безграничны. Одних он запирал в их ящиках вверх ногами, других – лицом вниз или с непристойными жестами. А какую замечательную шутку удалось ему провернуть с компанией старых дев, которые разбились на машине по дороге на послеобеденный чай! Они были известными сплетницами, вечно склонявшими друг к другу головы пошептаться. И чего уж никак не могли предположить зеваки на тройных похоронах (где все три гроба были с закрытыми крышками), так это того, что, как и в жизни, все трое сгрудились в одном гробу, склонив друг к другу головы в вечной, холодной, окаменевшей болтовне. Два другие вместилища скорби он заполнил галькой, ракушками и ошметками от пляжного зонтика. Это была трогательная служба. Все плакали.

– Трое неразлучных наконец-то разошлись, – всхлипывали все.

– Да, – кивал мистер Бенедикт, пряча лицо от горя.

Впрочем, мистер Бенедикт был не лишен и чувства справедливости. Например, одного богача он похоронил совершенно голым. Какого-то бедняка, напротив, – в золотых одеждах, с пятидолларовыми золотыми монетами вместо пуговиц и двадцатидолларовыми монетами на веках. А адвоката вообще не похоронил, а сжег в мусоросжигателе – в его гробу не лежало ничего, кроме хорька, пойманного в лесу как-то раз в воскресенье.

В другой раз некая старая дева стала жертвой ужасного подлога. Под шелковым одеялом вместе с ней оказались погребены останки старика. Во время службы она лежала, глубоко оскорбленная холодными органами, которые тайно занимались с ней холодной любовью, как с помощью рук, так и с помощью других внедренных в нее частей тела. Потрясение от процесса было написано у нее на лице.

В тот день мистер Бенедикт переходил от тела к телу в своем морге, беседуя со всеми завернутыми в простыни фигурами и рассказывая им все свои секреты. Последним телом этого дня было тело некоего Мерривелла Блайта – древнего старика, страдающего приступами и периодически впадающего в кому. Уже несколько раз мистера Блайта приносили мертвым, но всякий раз он в нужный момент приходил в себя и успевал предотвратить преждевременные похороны.

Мистер Бенедикт приподнял простыню с лица мистера Блайта.

И мистер Мерривелл Блайт… захлопал гла-зами.

– А! – вскричал мистер Бенедикт и уронил простыню обратно.

– Эй, вы! – послышался из-под простыни громкий возглас.

От неожиданности мистер Бенедикт почувствовал головокружение и едва не упал лицом на каменный стол.

– Снимите меня отсюда! – раздался голос мистера Мерривелла Блайта.

– Вы живы! – воскликнул мистер Бенедикт, снова отдергивая простыню.

– Боже мой, что я услышал, что я услышал за этот час! – запричитал старик на столе, вращая глазами в белых орбитах. – Я лежал здесь и не мог шевелиться, но я слышал, слышал все, что вы тут говорили! Вы – грязная, гадкая тварь, мерзкое животное, вы – дьявол, вы – чудовище… Снимите меня отсюда. Я расскажу мэру, совету, и всем, какая вы гадкая, мерзкая тварь! Вы – осквернитель и садист, вы – извращенный негодяй, страшный человек! Погодите, я расскажу, я все расскажу про вас! – кипел старик. – Помогите мне встать…

– Нет! – воскликнул мистер Бенедикт, падая на колени.

– Грязная тварь! – всхлипывал мистер Мерривелл Блайт. – Подумать только, все эти годы в нашем городе творилось такое, а мы и не подозревали, что ты тут делаешь с людьми! Скотское животное!

– Не надо, – прошептал мистер Бенедикт, пытаясь подняться и падая опять, парализованный ужасом.

– Ты уже все сказал, – презрительно и сухо проговорил старик.

– Простите, – прошептал мистер Бенедикт.

Старик попытался подняться.

– Не надо! – сказал мистер Бенедикт и с силой придавил его обратно.

– Отпусти меня! – сказал старик.

– Нет, – сказал мистер Бенедикт.

После чего потянулся за шприцем – и вонзил его старику в руку.

– Эй, кто-нибудь! – заорал старик, обращаясь ко всем закутанным в простыни фигурам. – Помогите! – Он приподнялся и бросил подслеповатый взгляд в окно, на церковный погост с покосившимися памятниками. – И вы, те, что уже в могилах! Спасите! Слышите вы меня?

Старик упал на спину, дыша со свистом и исходя пеной. Он понял, что умирает.

– Вы все, вы слышите… – бормотал он. – Он сделал это со мной, и вы, и вы, все вы… он натворил уже слишком много, он уже давно… Не оставляйте этого так! Не дайте, не дайте ему больше ни с кем так поступать! – Старик слизывал пену с губ, становясь все слабее. – Сделайте с ним что-нибудь!

Мистер Бенедикт стоял над ним, потрясенный, и повторял:

– Они ничего не смогут сделать со мной. Они ничего не смогут. Я говорю вам, они не смогут.

– Вылезайте из могил! – прохрипел старик. – Помогите мне! Сегодня, или завтра, или когда, только выходите! Поставьте его на место, эту мразь! – Из глаз его полились слезы.