Теория праздного класса

Что касается суммы факторов, указанных в последнем пункте (б), этот свод привычек мышления, из которого слагается характер любого индивидуума, в некотором смысле составляет одно целое. Заметная изменчивость в каком-либо направлении подразумевает сопутствующие изменения в привычном выражении жизни в других областях деятельности. Такие разнообразные привычки, такая изменчивость в привычных выражениях образа мысли наблюдаются на протяжении жизни отдельного человека; потому привычка, возникшая как реакция на определенный стимул, неизбежно будет влиять на характер реакции на другие стимулы. Единовременное изменение человеческой природы представляет собой видоизменение природы человека как единого целого. На этом основании, возможно, еще в большей степени в силу иных, неясных причин, которые не могут здесь обсуждаться, эти сопутствующие изменения выражаются как различия в чертах человеческого характера. Так, например, варварским народностям с хорошо развитым хищническим укладом жизни обыкновенно присуще и сильное, преобладающее анимистическое восприятие: у них, как правило, имеется сложившийся антропоморфический культ и живое представление о статусе. С другой стороны, на предшествующих варварству и на более поздних стадиях развития антропоморфизм и сильные анимистические представления о материальной действительности не так бросаются в глаза. Более слабым оказывается в целом и чувство статуса в миролюбивых сообществах. Нужно отметить, что живая, но несколько специфическая анимистическая вера чаще всего встречается у большинства, если не у всех народностей на дохищнической, дикарской стадии развития общества. Первобытный дикарь воспринимает анимизм менее серьезно, нежели варвар или дикарь в вымирающей культуре. У первого налицо причудливое мифотворчество, а не вынужденное суеверие. Варварская культура выказывает приверженность спорту, отношениям статуса и антропоморфизму. Сопутствующие модификации того же набора психологических черт наблюдаются и в наши дни в темпераментах отдельных людей цивилизованного общества. Эти современные представители хищнического варварского темперамента, которые увлекаются спортом, обычно склонны верить в удачу; во всяком случае, им свойственно сильное ощущение анимистической предрасположенности, и на этом основании они предаются азартным игрищам. То же можно сказать об их антропоморфизме. Те из них, кто по собственной воле поклоняется какому-то культу, обыкновенно выбирают одно из наивных и последовательно антропоморфических верований; лишь немногие спортсмены ищут духовного утешения в таких менее антропоморфических культах, как унитарии или универсалисты[52]

.

Это соотношение антропоморфизма и доблести тесно увязано с тем фактом, что антропоморфические культы содействуют сохранению, если не зарождению, склада ума, благоприятствующего различиям в статусе. Правда, здесь совершенно невозможно сказать, где заканчивается дисциплинирующее влияние культа и где начинается очевидное проявление сопутствующих изменений в наследственных чертах. В своем наиболее явном виде хищнический темперамент, чувство статуса и антропоморфический культ есть признаки культуры варварства; между этими тремя явлениями, когда они возникают в обществе на том культурном уровне, существует некоторая причинная взаимозависимость. Способов, какими они взаимодействуют друг с другом в привычках и способностях индивидуумов и классов в наши дни, более чем достаточно, чтобы признать наличие схожей причинной или органической связи между этими психологическими явлениями, трактуемыми как характерные черты или привычки индивидуумов. Из предшествующего обсуждения следует, что отношения статуса как характерная особенность социального устройства есть, по существу, утонченное выражение хищнического образа жизни. По своему происхождению они выступают следствием хищничества. С другой стороны, антропоморфический культ предусматривает строгое распределение по статусу, переносимое на понятие сверхъестественной, непознаваемой предрасположенности, которая приписывается предметам материального мира. Потому по внешним факторам происхождения такой культ можно считать плодом всепроникающего анимистического представления, свойственного архаическому человеку и определяемого хищническим образом жизни, а также менявшегося под влиянием последнего; в результате сложилась вера в олицетворенную сверхъестественную силу, наделенную полным набором привычек, которые характеризуют человека хищнической культуры.