Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

— Разве вы не понимаете? Если бы я не собирал эти проклятые травы, если бы так с ними не носился, если бы не демонстрировал их в тот день своим гостям… Правда, мне и в голову не приходило… Я никогда не думал, что мог нечаянно…

— Я в этом и не сомневаюсь.

— А я болтал и болтал, довольный тем, что сразил всех своими знаниями. Самовлюбленный тщеславный кретин. Я рассказал им про кониум. Я даже — идиот! — повел их в библиотеку и прочел отрывок из «Федона»[111], в котором описывается смерть Сократа[112]. Прекрасное творение — я всегда им восторгался. С тех пор этот отрывок не выходит у меня из головы.

На бутылке с кониумом нашли отпечатки чьих-нибудь пальцев? — спросил Пуаро.

— Только ее.

— Кэролайн Крейл?

— Да.

— А ваши?

— Нет. Я не трогал ее. Только указал рукой.

— Но раньше-то вы наверняка притрагивались к ней?

— Конечно, но время от времени я протирал бутылки. Слуг я в лабораторию не пускал. Как раз дней за пять до случившегося я их все и протер.

— Вы держали лабораторию закрытой?

— Постоянно.

— Когда же Кэролайн Крейл отлила кониум из бутылки?

— Она вышла тогда последней, — помешкав, ответил Мередит Блейк. — Я помню, мне даже пришлось позвать ее, и она почти выбежала оттуда. Щеки у нее раскраснелись, глаза были широко распахнуты, взгляд — возбужденный. О господи, я прямо вижу ее перед собой.

— Довелось ли вам в тот день с ней беседовать? — спросил Пуаро. — Я имею в виду, обсуждали ли вы с ней ее отношения с мужем?

— Впрямую нет, — тихо проговорил Блейк. — Она выглядела, как я уже вам сказал, очень расстроенной. Улучив минуту, когда мы оказались наедине, я спросил: «Что-нибудь случилось?» «Случилось все…», — ответила она. Если бы вы слышали ее голос. Эти слова следовало понимать буквально, ибо Эмиас Крейл был для Кэролайн буквально всем. «Все кончено, — сказала она. — И меня больше нет, Мередит». А потом засмеялась, обернувшись к остальным, и вдруг ни с того ни с сего сделалась неестественно веселой, я бы сказал, безумно веселой.

Эркюль Пуаро медленно кивнул головой. Сейчас он почему-то очень напоминал китайского мандарина[113].

— Да. Очень хорошо представляю, как это было…

Мередит Блейк внезапно стукнул по столу кулаком. Он уже не говорил, а почти кричал.

— И вот что я вам скажу, мосье Пуаро. Когда Кэролайн Крейл на суде сказала, что взяла яд для себя, она, несомненно, говорила правду! В ту минуту она не думала об убийстве. Клянусь! Эта мысль возникла у нее потом.

— Вы уверены, что она у нее потом возникла? — спросил Эркюль Пуаро.

Блейк изумленно на него уставился.

— Извините, я не совсем понял…

— Я спрашиваю вас, — сказал Пуаро, — уверены ли вы в том, что у Кэролайн Крейл вообще возникала мысль об убийстве? Неужто у вас нет ни капли сомнения в том, что не она убийца?

Мередит Блейк судорожно вздохнул.

— Но если нет… если нет… Значит, вы полагаете, произошел несчастный случай?

— Необязательно.

— Тогда я категорически отказываюсь вас понимать.

— Вот как? Но вы же сами сказали, что Кэролайн Крейл — благородное создание. Разве благородные создания способны на убийство?

— Да, благороднейшее, но тем не менее в доме часто выясняли отношения, и весьма бурно.

— Выходит, она была не таким уж благородным созданием?

— Да ничего не выходит… Иногда так трудно бывает объяснить.

— И все же попробуйте.

— Кэролайн часто говорила что-то не задумываясь и в сердцах могла выпалить что-то нелепое. Вроде: «Как же я тебя ненавижу. Чтоб тебе пусто было». Но это вовсе не означало… что она хочет… чтобы он умер.

— Значит, по-вашему, на убийство она была не способна, и это никоим образом не соответствовало ее характеру?

— Удивительные вы умеете делать выводы, мосье Пуаро. Могу сказать только… что да, подобный… мм… поступок отнюдь не в ее характере. Видимо, повод был чрезвычайным. Она обожала мужа. А ее поставили в такие условия, когда любящая женщина способна даже на убийство.

— Не могу с вами не согласиться… — кивнул Пуаро.

— Сначала я был просто в шоке. Мне казалось, нет, все это неправда, оговор. Наверное, Кэролайн в этот момент была сама не своя, иначе ничего подобного никогда бы не случилось..

— Но если говорить не о том, что вам казалось, а о реальных, зафиксированных фактах? У вас не было сомнений относительно того, что это действительно сделала Кэролайн?

Мередит Блейк опять вытаращил глаза.

— Мой дорогой, но если это не она…

— То что?

— Не могу представить иного объяснения. Несчастный случай? С какой стати?

— Вот именно…

— А все эти домыслы насчет самоубийства — полная чушь. Адвокат пытался, конечно, это протолкнуть, но звучало, надо признать, крайне неубедительно — для всех, кто знал Эмиаса.

— Понятно.

— Тогда что же еще остается? — спросил Мередит Блейк.

— А еще остается, — весьма хладнокровно заявил Пуаро, — что Эмиаса Крейла убил кто-то другой.

— Но это же полнейшая нелепость!

— Вы так думаете?

— Ну конечно. Кому нужна была его смерть? Да и кто бы мог это сделать?

— Вам лучше знать.

— Неужели вы считаете, что такое действительно возможно, что…