Церковь в Империи. Очерки церковной истории эпохи Императора Николая II

Впрочем, вл. Антоний стремился не только доказать светским властям, что «Патриаршество есть не ограничение самодержавия, а самая надежная его опора», но и снять груз политической ответственности за непроведенный Собор с самого венценосца. Если бы газетным консерваторам, считал архиепископ, не удалось бы очернить и оклеветать желания Св. Синода в марте 1905 г. и Св. Синод мог бы доложить царю, «что поместная Церковь почти 200 лет была насильственно лишена своего главы», то император Николай п

сам бы возвратил Церкви Патриарха, признав «главою ее либо первенствующего по чести Иерарха, либо Иерарха, занимающего патриаршую кафедру, предоставив назначение дальнейших Патриархов обычным порядком»⁴², (т. е. на Соборе). В статье 1911 г. Волынский архиерей писал, что царю не доложили

(из-за «неразумных и неискренних» газетных консерваторов) об отсутствии законного церковного главы, по сути требуя от самодержца решения самой животрепещущей церковной проблемы! Раз Собор никто, кроме Патриарха, законно собрать не может, считал вл. Антоний, то «Собор может быть созван по Высочайшему соизволению Патриархом, но самый Патриарх (первый) может быть провозглашен Высочайшим определением и манифестом»⁴³. Получалось, что Собор — вторичен (с точки зрения российских реалий), а избрание Патриарха — главное дело, в решении которого и заключен будущий успех остальных церковных реформ. Алогизм подобного заключения, на первый взгляд, совершенно очевиден: еще Московский митрополит Филарет (Дроздов) в XIX веке отмечал, что разница между первенствующим членом Св. Синода и Патриархом невелика, а «восстановлять Патриарха было бы не очень удобно: едва ли он был бы полезнее Синода. Если светская власть начала тяготеть над духовной, — писал митрополит, — почему один Патриарх тверже вынес бы сию тяжесть, нежели Синод?»

⁴⁴

Дело, разумеется, было не в возглавлении, а в Соборе. И то, что Волынский архиепископ так сместил акценты, что следствие и причина поменялись местами, в большей степени свидетельствовало о политических реалиях, чем о богословской аргументированности приведенного выше предложения. Винить в этом вл. Антония, думается, исторически несправедливо: как активный деятель своего времени, он должен был учитывать и традиции монархической государственности

, сложившиеся со времен Петра Великого. Однако учет этих традиций вовсе не предполагал согласия с ними. Вл. Антоний считал роковыми событиями в русской жизни низложение Патриарха Никона, отмену Патриаршества и провозглашение императора главой Церкви (при Павле I)⁴⁵. Подобное представление о русской церковной истории заставляло владыку внимательно относиться к истории раскола и стремиться к нахождению компромисса со старообрядцами. Как православный публицист он вступал в полемику со старообрядцами, стремясь доказать им необходимость и естественность воссоединения в единой Русской Церкви.

Неслучайно он был председателем проходившего в январе 1912 г. в Москве Первого Всероссийского Единоверческого съезда: по сообщению архиепископа Никона (Рклицкого), приведшему слова единоверческого священника С. Шлеева, вл. Антоний даже обещал «быть первым единоверческим епископом, если на то будет воля Святейшего Синода и Государя»⁴⁶. 31 января 1912 г. депутация съезда во главе с председателем была принята императором Николаем II. Выступая от имени пришедших, вл. Антоний заверил венценосца в том, что, «сохраняя в своем богослужебном чине, по возможности в своем быте, тот дух и тот строй, который хранила св. Русь в то время, когда Господь вручал ее царский престол Твоим, Государь, благочестивым предкам, православные старообрядцы исполнены беззаветною преданностью к своему Государю и всему его царственному роду, как носителю заветов своего родного, далекого прошлого»⁴⁷. Акцент речи на сохранении старообрядцами русских традиций — очевиден и неслучаен. Именно сохранение (и воссоздание) прежнего церковно-религиозного строя жизни было той задачей, которую и стремился решать вл. Антоний. При этом невозможность полноценного решения данной задачи без восстановления канонического строя церковной жизни было для него очевидно. Понимали проблему и писавшие о съезде православные журналисты, указывавшие, что неизбежными его (съезда) следствиями должны стать: восстановление Патриаршества, созыв Поместного Собора и объединение старообрядчества в Православной Церкви на тех основаниях, которые были до Патриарха Никона⁴⁸. Как видим, старообрядческий вопрос рассматривался в контексте восстановления Патриаршества.