Цветок ириса

Да, любовь остается сильной всегда. Но это не только сила и страсть, это еще и нежность, забота, безграничное уважение и искреннее желание защитить. Это нетерпение перед новым свиданием, трепет в ожидании – придет или не придет?.. Боязнь сказать что-то не то, страх быть неверно понятым, жгучее желание видеть ее как можно чаще, попытка придумать новый повод только для того, чтобы ее увидеть...

Он вдруг подумал, что сейчас любят совсем по-другому. Вся эта нежность, весь трепет перед этим чувством, они ушли на второй план. Современная любовь напоминала ему книгу в электронном формате: вроде бы та же таинственная история под глянцевой обложкой, но нет прежнего уюта, когда ты листаешь страницы и гадаешь, что будет на следующей. Все стало более холодным и менее искренним. Сейчас показывать эмоции и настоящие чувства считается слабостью, тогда же этих чувств никто не страшился, напротив, ими гордились.

Господи, в какое жуткое время они живут!..

Артем не заметил, как вышел из дома, полностью погруженный в свои раздумья, дошел до галереи и затерялся в уже знакомых залах. В себя он пришел, когда обнаружил, что стоит перед огромным полотном с изображением Весны в сопровождении граций. Оглядев заполненную туристами залу, он присел на скамью в центре и глубоко вдохнул пропитанный стариной воздух.

Когда искренность ушла на задний план? Когда приоритетом стало мнение других, а не собственные чувства?

Ему вспомнилось, как у него перехватило дыхание, когда он впервые увидел Витторию, как замер Боттичелли при виде своей музы.

В прежние времена ради любви люди шли на жертвы, ради любимых разворачивались войны, влюбленные погибали во имя своих чувств. Еще век назад ради того, чтобы увидеть блеск в любимых глазах, можно было и разлуку выдержать, и пересечь Россию от одного края до другого. Сейчас пары распадаются, если один живет в Москве, а другой – в Санкт-Петербурге.

Тогда было в порядке вещей бороться за свои чувства, даже если весь остальной мир против. Даже если приходится скрываться от порицания соседей, держать любовь в тайне и встречаться украдкой.

А он бы смог также?..

Тихий перестук каблуков остановился рядом с его скамейкой. Артем оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Вита, придержав наброшенное на плечи пальто, села рядом и коротко улыбнулась в ответ на его взгляд.

- Я стала часто сюда приходить перед тем, как идти домой, – тихо сказала она. – Я и раньше любила сидеть здесь после работы, а с твоим появлением это стало неким ритуалом. Мне нравится просто разглядывать эти линии, думать о вложенных в эту картину эмоциях – пускай наверняка никто так и не узнает, что на самом деле чувствовал художник, когда ее писал.

- Тоску, – также негромко отозвался Артем. – Он чувствовал тоску. Ему ее не хватало, и холст и краски остались его единственным спасением, вот и все.

Виттория не ответила, только молча взяла его за руку, сплела их пальцы и неуверенно сжала. По коже побежало тепло, сердце мгновенно откликнулось на него очередным ударом и забилось сильнее и быстрее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ты уже все, да? – итальянка кивнула, и Артем потянул ее за руку, вставая. – Пойдем, погуляем? Просто так, ни о чем не думая, хотя бы один вечер.

Еще вчера ему бы и в голову не пришло предложить нечто подобное, хотя провести с ней лишнюю минуту он был бы рад в любое время. Но сегодня это казалось особенно важным.

- Ты сегодня другой, – с робкой улыбкой заметила Вита, вторя его мыслям. – Не задумчивый, а какой-то... просветленный что ли. Словно что-то решил для себя.

- Было время подумать.

- О чем?

- О том, за что стоит бороться, даже если вся вселенная против.

Виттория посмотрела на картину. Изображенная на полотне девушка будто поймала ее взгляд, и в глубине ее глаз ей почудилось какое-то умиротворение и спокойствие. Когда она снова взглянула на Артема, он тоже не сводил глаз с полотна.

- Я понимаю, о чем ты, – едва слышно призналась Вита. Артем улыбнулся уголками губ, бирюзовые глаза лукаво сверкнули.

- Я знаю.

Глава семнадцатая. Часть первая

Галерея осталась далеко позади. Петляя по лабиринту пестрых улочек, они углубились в город, уйдя с набережной, миновали Палаццо Веккьо, прошли мимо собора и свернули к северо-западной границе города, болтая о чем придется.

Время от времени Артем ловил на себе любопытствующие взгляды Виттории, неизменно отвечая на них спокойной улыбкой.

На душе было тихо и легко – впервые с того дня, как он приехал во Флоренцию. Встреченные прохожие и туристы счастливо улыбались, поглядывая на красивую пару, несколько человек весело смеялись у фонтана, пока маленький мальчуган бегал по кругу, гоняя голубей. Кто-то разглядывал быстро темнеющее небо в поисках загорающихся звезд, кто-то звонил по телефону в ожидании встречи. Мужчина под ближайшим фонарем нервничал и оглядывался, дожидаясь возлюбленную, еще одна парочка самозабвенно целовалась в тени деревьев.

Жизнь текла своим чередом, и Артем был рад быть ее частью.