Тушеная свинина

Деревня была маленькой точкой на карте, одной из созвездия одинаковых точек, представляющих бесчисленные деревни, расположенные вдоль дороги. Цзяцзя позавидовала Жэнь Ци, его четкой цели. Он еще немного подержал карту открытой, а потом сунул обратно в записную книжку. И не стал спрашивать Цзяцзя, куда та направляется.

Расстались они в сумерках.

– Рад был познакомиться с вами, художница У Цзяцзя.

Жэнь Ци протянул руку, и Цзяцзя крепко ее пожала. Ладонь у него была шершавая, как наждак.

Цзяцзя следила за тем, как он ковыляет к каменному мосту и переходит реку. Темная фигура едва виднелась в наступающих сумерках. Потом решилась его окликнуть:

– Не могли бы вы мне помочь? – крикнула она. – Я ищу человека-рыбу!

Он подпрыгнул на здоровой ноге и обернулся.

– Конечно! Где мы его найдем? – крикнул он в ответ, перекрывая шум воды.

– Я не знаю.

Он поднес записную книжку к уху, показывая, что не слышит.

– Я говорю, что не знаю! Мой муж знал, но он мертв!

– О черт!

Цзяцзя подобрала подол своего белого льняного платья и побежала к мосту. Жэнь Ци остановился посередине, и она понеслась к нему.

– Дайте мне ваш телефон, – попросила она, переводя дыхание. Он достал трубку из кармана. Цзяцзя набрала свой номер и сохранила. – Вот. Позвоните, когда найдете жену, а потом возвращайтесь и помогите мне. Я буду искать человека-рыбу.

Ночью снова пошел дождь, и в воздухе запахло сырой глиной. Цзяцзя проглотила несколько таблеток от головной боли и стала ждать, пока они подействуют. Каждый раз, когда она чувствовала, что засыпает, ее будили удары сердца, будто в ней сидел маленький человечек, оказавшийся в ловушке и колотящийся о стены. Наконец, не в силах оставаться в комнате, она вышла на свежий воздух, одетая в изумрудный шелковый халат. Цзяцзя нашла закуток во дворе отеля, где росло несколько тонких, прямых деревьев, и присела под ними на камень. Дождь просачивался сквозь черный зонтик листьев и падал на нее холодными тяжелыми каплями. Немного дождя не помешает, он прояснит голову, подумала она. Собака с больной задней лапой, за которой она шла утром, пробежала мимо и оглянулась. Дрожа от холода, Цзяцзя улыбнулась ей, как давней подруге. Собака приблизилась к ней, словно жалея. Это тощее существо напомнило о Жэнь Ци. Цзяцзя заметила, что он тоже дрожал.

– Пойдем, – позвала она и встала.

Собака последовала за ней до лестницы, там сделала несколько кругов, а потом улеглась.

Вернувшись в номер, Цзяцзя разделась и забралась в постель. Дождь барабанил в окна до самого утра. Она лежала в полудреме, и ее сердце колотилось сильно и быстро, выстукивая ритм дождевых капель.

Глава 12

Гид-тибетец болтал без умолку. Он называл себя на английский манер Ти-Эс, что было сокращением какого-то имени, которое Цзяцзя сразу забыла. Ти-Эс сообщил, что помнит ее мужа, так как никогда не забывает пекинских клиентов. Он прожил год в Пекине, где научился тому, что называл «настоящим мандаринским», и даже завел столичную подружку. Но, конечно, он не пожелал оставаться в Пекине, ибо гордится своим домом и желает продвигать тибетскую культуру. Он мечтал стать экскурсоводом, и его мечты сбылись. Чэнь Хан был его двадцатым пекинским клиентом, а Цзяцзя стала тридцатым.

Путешествие Чэнь Хана шло в основном по плану, вспоминал Ти-Эс, пока однажды утром клиент не попросил отменить поездку в конечный пункт назначения.

– Мы должны были посетить монастырь Ламалинг, – продолжил Ти-Эс, почесывая затылок. – Но ваш муж в то утро вел себя немного странно. Когда я встретил его в отеле, он был ужасно зол и наорал на меня. Да, я не шучу, он действительно повысил голос. Он кричал: «Забудь все эти храмы, я уже довольно повидал, отправимся куда-нибудь еще».

Они уселись в лобби с картой Тибета, и Ти-Эс предложил за один день осмотреть все достопримечательности, которые, по его мнению, могли заинтересовать Чэнь Хана. Чэнь Хан внимательно слушал и молча кивал, и наконец решил: «Поедем в твою деревню». Ти-Эс объяснил, что его родная деревня слишком слабо развита и не имеет подходящих туристических объектов и ресторанов. Где Чэнь Хан собирается спать и есть? Гид предложил Чэнь Хану остановиться в близлежащем городе подольше, а если ему так хочется посетить дом гида, они могут туда ненадолго съездить.

– Я буду спать в твоем доме, – отрезал Чэнь Хан. – Я тоже из скромной семьи. Я могу спать где угодно.

– Он остановился в комнате, раньше принадлежавшей мне и двум моим братьям. Оба они съехали, после того как поженились. – Ти-Эс поднял большой палец и сказал: – Ваш муж не хвастал, он действительно был не против бедной жизни в деревне. Он даже помогал нам работать на террасных полях!

Теперь Цзяцзя поняла, куда ей нужно направиться. Она уже подумывала прежде всего напроситься в родную деревню Ти-Эса, но все же решила сперва посетить местные храмы и присмотреться к деталям в надежде извлечь из них какой-нибудь смысл. Следующие несколько дней, когда ей попадались картины или предметы с изображением рыб, она вставала перед ними и молилась. Но рыбочеловек не оставил никаких подсказок.