Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Услышав это, отец наш поспешил отослать нас сюда под громадным конвоем джиннов — маридов, — которые, водворив нас здесь, вернулись в царство отца нашего. Мы же, прибыв сюда, увидели, что этот пустынный и безлюдный край — цветущий, богат лесами, зелеными лугами, плодовыми садами и обильными ключами, подобными жемчужным ожерельям и слиткам серебра; что ручейки бегут один за другим, чтобы любоваться на цветы, улыбающиеся им, и отражать их в зеркале своих вод; что воздух наполнен щебетанием птиц и ароматами; что голуби и горлинки поют на ветвях деревьев, стоящих в весеннем уборе, и воспевают они Творца; что лебеди величественно плавают на озерах и что павлины в своем великолепном одеянии, сверкающем кораллами и тысячей ярких красок, походят на новобрачных; что земля чиста и благоухает, сияя всеми красотами рая; одним словом, что это благословенный край. Поэтому, о брат мой, мы не почувствовали себя несчастными, живя благодаря Раздавателю щедрот за Его милостям в таком краю и в этом золотом дворце; и мы сожалели лишь об одном — что лишены общества человека, лицо которого было бы приятно для глаз при утреннем пробуждении и сердце которого было бы любящим и благожелательным. Вот почему, о Гассан, мы так обрадованы твоим приходом.

И, сказав все это, очаровательная Нераспустившаяся Роза осыпала Гассана предупредительностью и подарками, как то водится между братьями и друзьями, и продолжала дружественно беседовать с ним.

Тем временем прибыли пять других принцесс, сестер Нераспустившейся Розы и Зерна Мирта; восхищенные и очарованные наружностью прекрасного юноши и прелестного брата, они встретили его самым любезным и сердечным образом. И после первых поклонов и приветствий они заставили его поклясться, что он останется у них на долгое время. И Гассан, не видевший тому препятствий…

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ПЯТЬСОТ ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И Гассан, не видевший тому препятствий, от всего сердца поклялся им в этом. И остался он у них, в этом дивном дворце, и с того дня сделался товарищем их и на охоте, и на прогулках. И радовался он тому, что у него такие прелестные и очаровательные сестры; они же восхищались прекрасным и чудесным братом. И резвились они целыми днями в садах и на берегах ручьев, а вечерами поучали друг друга. Гассан рассказывал им об обычаях своей родины, а молодые девушки рассказывали ему о джиннах — маридах и ифритах. И от такой приятной жизни он с каждым днем становился прекраснее, и лицо его сияло, как луна. И братская дружба его с семью сестрами, в особенности же с юною Нераспустившеюся Розой, укреплялась и была подобна привязанности, существующей между детьми одного отца и одной матери.

И вот однажды, когда все они сидели и пели в роще, вдруг увидели они столб пыли, затемнивший небо и скрывший лицо солнца, и столб этот быстро приближался к ним и гремел, как гром. Семь принцесс, объятые ужасом, сказали Гассану:

— О, беги скорей и спрячься в садовой беседке!

А Нераспустившаяся Роза взяла его за руку и повела в эту беседку. Между тем пыль рассеялась, и из-за нее появилось целое войско джиннов — маридов. То был конвой, присланный дочерям царем Джиннистана, чтобы доставить их на большое празднество, которое он собирался устроить в честь одного из соседних царей.

Узнав об этом, Нераспустившаяся Роза побежала к Гассану в его убежище; она обняла его со слезами на глазах, грудь ее сотрясали рыдания, и объявила она ему об отъезде своем и сестер своих и сказала:

— Но, о возлюбленный брат мой, ты дождешься нашего возвращения в этот дворец, которым можешь располагать как хозяин. Вот и ключи от всех комнат. — И, передавая ему ключи, она прибавила: — Но только умоляю тебя, йа Гассан, заклинаю тебя благом дорогой души твоей, не отпирай комнату, ключ которой украшен бирюзой! — И показала она ему этот ключ.

Гассан же, огорченный ее отъездом и отъездом сестер ее, поцеловал ее со слезами, обещая дождаться их возвращения и не отпирать комнату, ключ которой был украшен бирюзой.

И молодая девушка и остальные шесть сестер, присоединившиеся к ней, чтобы повидаться с братом перед отъездом, простились с Гассаном нежно и ласково, перецеловали его все одна за другою, а потом посреди конвоя своего немедленно пустились в путь, в страну отца своего.