Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

Все эти обещания давали серьезные основания для надежд, что на театре военных действий скоро появятся и окажут серьезную помощь русской армии войска Речи Посполитой. Как начало таких действий в Москве были восприняты известия о походе полковника Андрея Мурашко из Гомеля в район Чернигова в июне 1668 г.[1391] Сам Андрей Мурашко сообщал смоленскому воеводе, что ходил в поход под Чечерск, под Стародуб и под Чернигов по приказу гетмана Паца[1392]. Извещая об этом кн. Г. С. Ку ракина 25 июня 1668 г., царь Алексей Михайлович предлагал ему не начинать пока военных действий против Петра Дорошенко, а ожидать прихода «королевского величества гетманов со многими силами»[1393]. В тот же день к выехавшему на посольский съезд в Курляндию А. Л. Ордину-Нащокину была также отправлена грамота с указанием добиваться, чтобы гетман Пац «без мотчанья» выступил в поход в соответствии с союзным договором

[1394].

Хотя Г. С. Куракин так и не дождался прихода к нему гетманов, ряд известий, относящихся к лету 1668 г., как будто говорил о том, что войска Речи Посполитой вступили в войну с правобережными казаками. В ряде сообщений этого времени упоминалось о том, что уход Петра Дорошенко за Днепр был связан в наступлением польских войск на Правобережное гетманство[1395]. В наиболее подробном и конкретном из них говорилось о том, что Дорошенко посетил Остап Гоголь и сообщил ему, что его брата, наказного гетмана Григория Дорошенко, осадили в Кальнике войска во главе с князем Дмитрием Четвертинским[1396]. Происхождение этих известий неясно. Как уже отмечалось, они находятся в противоречии со свидетельствами переписки Дорошенко с польскими гетманами, которые говорят о мирном характере отношений между Правобережным гетманством и Речью Посполитой летом 1668 г., даже несмотря на попытку Дорошенко взять штурмом Белую Церковь[1397]

. В конце июля вернувшийся из Речи Посполитой русский гонец М. Гольцов сообщал, что коронное войско стоит на Волыни, а Ян Собеский находится во Львове[1398], а в начале августа и Феофил Бобрович узнал о поляках, что «с черкасами у них ничего нет»[1399].

В начале августа развеялись и надежды на помощь со стороны литовского войска. Выполняя указания царя, А. Л. Ордин-Нащокин 5 июля обратился к М. Пацу с просьбой скорее выслать войска на Украину и помочь снабдить Киев продовольствием[1400]. Гетман ответил, что он уже выслал литовское войско на Полесье, но без приказа короля не может направить его на Украину. Он выражал готовность послать продовольствие в Киев, но тут же оговаривался, что не может предоставить военного конвоя. В утешение своему корреспонденту он мог сообщить лишь то, что на приближающемся сейме будет говорить с королем «о посилке вашей милости из Войска Великого княжества Литовского»

[1401]. Примерно таково же было содержание еще одного письма М. Паца. В нем было лишь добавлено, что войско не хочет нести службу, не получая жалованья. Кроме того, гетман давал совет направить на сейм послов с просьбой о помощи[1402]. Видимо, для утешения своего корреспондента М. Пац сообщал, что коронные войска во главе с Яном Собеским уже идут на Украину и даже вступили в борьбу с Ордой, что совершенно не соответствовало фактам.

В июле 1668 г. в Москве предприняли еще одну попытку воздействовать на правящие круги Речи Посполитой. В Варшаву был направлен новый гонец, Александр Карандеев. Сообщая в своей грамоте об успехе русских войск на Украине в борьбе с казаками и татарами, царь выражал удивление, что он ничего не слышит о действиях польских военачальников. Напоминая об обязательствах, взятых на себя Речью Посполитой по Московскому договору, царь выражал надежду на скорое соединение войск обоих государств, чтобы «изменников казаков принудить к должному послушанию и нечестивых агарян к страху и отогнанию»[1403]. В момент, когда Карандеев собирался в дорогу, в Москве еще рассчитывали на получение помощи. Гонец должен был выяснить, сколько войск послано на Украину и кто их возглавляет[1404]

. Сообщения, которые он привез, были неутешительными. Коронное войско стоит под Дубно на Волыни, «не идет никуды», литовское войско также стоит под Пинском[1405]. И А. Карандеев, и выходцы из плена, и офицеры, поступившие на русскую службу, сообщали лишь об одной акции, предпринятой коронным войском на Украине, – посылке польного писаря Якуба Потоцкого с крупным военным отрядом для снабжения жалованьем и продовольствием гарнизона Белой Церкви[1406]. Хотя, по сообщениям А. Карандеева, при возвращении эти войска подверглись нападению «черкас», это также не привело к разрыву отношений[1407].