Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

Параллельно с хлопотами по прекращению состояния войны между государствами делегации обеих сторон в Андрусове начали переговоры об условиях мирного соглашения. На первом этапе переговоров обсуждался вопрос об условиях «вечного» мира между Россией и Речью Посполитой. Уже предшествующие переговоры показали, что заключение такого соглашения вряд ли возможно, поэтому оба правительства ориентировали своих представителей на поиски соглашения о длительном перемирии. Обсуждение вопроса о «вечном» мире было своего рода необходимой вступительной частью для таких переговоров. Так, как представляется, относилась к этому польско-литовская делегация. Для нее такая процедура была даже выгодна, так как позволяла выиграть время. Более сложным было положение на русской стороне. И здесь царь и его советники ориентировали своих представителей на заключение соглашения о долгосрочном перемирии. Однако у главы русской делегации были свои, иные представления о положении дел и о целях, которых следовало добиваться на переговорах. В его внешнеполитической концепции, как уже неоднократно отмечалось, для решения внешнеполитических задач, стоявших перед Россией, был необходим союз между Россией и Польско-Литовским государством. Важнейшей гарантией прочности такого союза он считал заключение между этими державами «вечного мира». Поступавшие к нему сообщения о положении в Речи Посполитой убеждали его в том, что этого удастся добиться. Сообщения о том, что происходило в стране, когда начинался «рокош», поступали от поддерживавших контакты с русскими властями литовских шляхтичей. Хотя в происходящем конфликте Литва официально стояла на стороне Яна Казимира и оказывала ему военную помощь, люди, сообщавшие русским воеводам о «рокоше», были приверженцами Любомирского. О том, какого рода сведения о «рокоше» поступали к Ордину-Нащокину, позволяет судить сохранившийся в посольских делах текст письма полоцкого подвоеводы Юстиниана Щита от 8 июня н. ст. Он сообщал, что «Малая Польша, Подляшье, и Литвы часть, се есть воеводство Полоцкое, воеводство Минское, Орша, Ошмяня те все присягли Любомирского не отступать». Если Ян Казимир станет навязывать кандидатуру Конде, то, по их мнению, «лутчи обрать сына царя его милости государя московского». Он утверждал, что, в отличие от гетманов и канцлеров, многие литовские магнаты поддерживают Любомирского (в их числе – Сапеги и Радзивиллы) и хотели бы видеть на троне царевича. Любомирского поддерживает император и готов прислать 40 полков, «чтоб Кондауша на королевство не допущал, а сына царя ево милости посадил». Положение короля столь непрочно, что он отступает в Литву, в лагерь под Брестом, где собирается литовское войско, но литовцы «битца не станут, а как скоро сойдутца, тотчас передадутца к Любомирскому»[559]

.

В этих сообщениях было много неточного и неверного. Слухи, циркулировавшие в среде сторонников Любомирского, в которых заметно преувеличивались его сила и влияние, смешивались здесь со своеобразными представлениями литовской шляхты, как можно было бы добиться и выхода из кризиса, и возвращения утраченных земель. Неудивительно, однако, что, располагая такими сведениями, А. Л. Ордин-Нащокин мог серьезно рассчитывать заставить польско-литовскую сторону заключить «вечный мир» на приемлемых для русской стороны условиях.