Волчица и пряности. Том I

Преуспела в подобных делах и Церковь. Говорят, она по всему городу копает под землёй проходы, объясняя это нехваткой мест для погребения. Назначение у ходов разное: пригодятся они и для тайной слежки за еретиками, и для того, чтобы уклоняться от уплаты пошлин, и для всего прочего.

Власти у Церкви много, врагов тоже в достатке. А если придётся вдруг пуститься в бега, туннели окажутся как раз кстати.

Говорят, что появление кафедрального собора или головного отделения торгового гиганта, как Милоне или крупнее, превращает город в паучье логово. Знакомые торговцы рассказывали, что жители ощущают себя мухами, угодившими в паутину.

Лишь теперь он понял, до чего тонко было подмечено, даже мороз пробежал по коже.

В подземном проходе царил глубокий мрак и тянуло сыростью, однако дорога под ногами оказалась даже ровнее, чем на улицах, так что о запущенности говорить не приходилось. Потому Лоуренс не ощущал тревоги — могущество торгового дома Милоне обнадёживало его.

«Здесь, что ли?» По звуку воды под ногами он решил, что добрался до тупика, и, вытянув руку вперёд, наткнулся на стену.

Всё же не зря он странствующий торговец, привыкший безлунной ночью спасаться на горных тропах от диких собак. Казалось, даже забудь он об осторожности и пустись бегом вперёд — и тогда бы безошибочно угадал, где стены.

Судя по всему, наверху, справа от подземного прохода, располагалась бакалейная лавка — «хорошие знакомые» торгового дома Медио. Под одной крышей устроили и жильё для работников, и склад, на котором сейчас держали Холо. Рядом с ним, почти над головой Лоуренса, стоял пустующий дом, припасённый Милоне на чёрный день. Внизу без чьего-либо ведома и втайне ото всех вырыли туннель, соединявший это убежище с соседними постройками. Продумали всё до мелочей, даже в дрожь бросало от такой доскональности, однако крупным торговцам в чужой стране, видимо, по-другому нельзя.

— Надо бы взять себе на заметку, — пробормотал Лоуренс.

Тут где-то далеко ударили в колокол — звон разнёсся по всему городу, сообщая, что открылись ворота рынка. По этому сигналу люди Милоне условились ворваться на склад. Вероятно, сейчас наверху идёт ожесточённая борьба, и нужно успеть расправиться с врагами и забрать Холо до того, как второй колокол возвестит начало рабочего дня всем жителям города. Лучше успеть до него, потому что потом в бакалейную лавку придут покупатели.

Похоже, Медио оказывает покровительство этой лавке, но, пусть торговый дом и дорожит пленницей, не верится, что бакалейщикам желание услужить знакомому торговому дому важнее собственной выгоды. Своего дела они не оставят — это можно сказать наверняка.

Проблема здесь с теми, кто сторожит Холо. Поставить их побольше — Милоне сразу догадается, в чём дело, поскупиться на людей — немного от такой охраны толку. Лоуренсу оставалось лишь изо всех сил надеяться, что Медио побоятся привлечь к себе внимание и это скажется на числе сторожей.

Если людей к Холо приставили немало, то без борьбы девушку не вернуть. Возможно, не удастся просто связать охранников и в ход придётся пустить оружие — ножи и палки. Схватка только усугубит и без того непростое положение вещей — такого нужно избегать всеми силами.

Сколько времени он провёл здесь, размышляя и томясь в ожидании? Поначалу он и не думал беспокоиться, затем вдруг заметил, что вода под башмаками плескалась от того, как дрожали его ноги.

Лоуренсу показалось, что сильнее тревоги он в жизни не испытывал, и он постарался унять дрожь в ногах, но тщетно. Стоило ему несколько раз потянуться, как сердце забилось, будто в припадке, и успокоиться стало ещё труднее.

Лоуренс взглянул наверх: не открылась ли уже крышка? И застыл как громом поражённый. Вдруг он перепутал место?

— Нет, быть не может...

Он уже решил проверить, в самом ли деле стоял у тупика, но не успел.

— Лаххе, — послышалось сверху, потом заскрипели доски.

Кто-то вновь произнёс «лаххе», и Лоуренс отозвался:

— Нумай.

Открылась крышка, в проём хлынул свет, а с ним донеслось:

— Пиреон.

— Холо! — невольно воскликнул Лоуренс, увидев девушку.

Она будто не слышала: подняла голову от проёма и что-то сказала, обращаясь к людям наверху. Затем перевела взгляд вниз, на Лоуренса, и коротко бросила:

— Отойди, мне не спуститься.

Холо ничуть не изменилась: говорила в обычной своей манере, однако после этих слов Лоуренс вдруг понял, что, оказывается, надеялся увидеть радость на её лице и услышать оживление в голосе. Он послушно отошёл от проёма и ждал, пока волчица спрыгнет вниз, но разочарование ощущалось сильнее, чем радость встречи.

Разумеется, глупо упрекать Холо, что повела себя не так, как ему того хотелось. И всё же, пока девушка спускалась вниз и принимала сверху какие-то вещи, будто не замечая Лоуренса, его тревога росла.

— Не стой разинув рот. Держи, это твоё. Спрячь куда-нибудь к себе.

— Ох. А, да...