Вор звездной пыли

На следующую поляну он выбежал так быстро, что чуть было не оказался между сражающимися Лули и Ахмедом. Он едва увернулся от удара купца, прочертившей дугу в воздухе. По ее движениям было заметно, что она теряет силы.

Едва Мазен об этом подумал, как она споткнулась. Ахмед занес над ней саблю.

Мазен воззвал к богам, бросился на Ахмеда и схватил его со спины, почувствовав, как с него соскользнула тень. Будь Мазен в собственном теле, Ахмед легко оттолкнул бы его, однако под весом Омара вали пошатнулся.

– Хватай ошейник! – закричал Мазен, стискивая хрипящего Ахмеда.

– Как ты… – Купец моргнула и замахнулась на него своим горящим кинжалом. – Сам хватай ошейник. Это ты его душишь!

К тому моменту как Мазен догадался обхватить шею вали пальцами, тот уже утвердился на ногах и притиснул его к стволу дерева. От удара из Мазена вышибло дух. Он упал на землю, задыхаясь, а вали повернулся.

Когда он нанес удар, Мазен уклонился, но сабля Ахмеда все равно попала ему в плечо, рассекая ткань и плоть. Мазен в панике заорал.

– Ты – мерзость! – прошипел Ахмед. Лули бросилась на него, но он ловко повернулся и отбил ее удар. – Из-за таких людей, как ты, мой народ страдает. Из-за таких людей они становятся рабами и остаются ими даже после смерти.

Он оттолкнул купца… Вернее, попытался. Огонь на ее кинжале вспыхнул, и Ахмед вынужденно отступил.

Мазен прижал ладонь к ране, ощущая под пальцами кровь. Хотя рану жгло, она оказалась неглубокой. Боль значения не имела. Он встал, обнажил кинжал и бросился на Ахмеда.

И он, и купец промахнулись. Ахмед шагнул назад с торжествующей ухмылкой.

В этот момент Мазен услышал за деревьями шорох. Увидел в тенях какое-то движение.

Ахмед не успел повернуться: выскочившая на поляну фигура набросилась на него сзади. Мазен узнал голос, хотя раздался только крик. В бою выражение лица Айши бинт Луас было смертоносным, словно кинжал. Мазен увидел его лишь мельком: она повалила Ахмеда на землю и потянулась к его шее.

– Айша! – с трудом выдавил Мазен.

Он медленно приблизился, зажимая рукой рану.

Айша замерла с ошейником в руке, с помутневшим взглядом. Мазен рванул к ней. Она вздрогнула, когда он схватился за ошейник. Именно благодаря этому мимолетному замешательству он сумел отобрать реликвию. Он швырнул ошейник купцу, которая едва успела его поймать у самой земли.

– Храни его, – просипел он. – Рассчитываю на то, что ты как-то его нейтрализуешь.

Воцарилась странная тишина, которую нарушали только звуки их дыхания. Айша смотрела на Мазена. Мазен смотрел на Лули. Лули смотрела на ошейник, и лицо у нее было пепельно-бледным.

А потом возник новый звук: прерывистый вздох Ахмеда, который заплакал.

– Мне жаль, – говорил он с таким стыдом, что Мазену пришлось отвести взгляд. – Мне жаль. Так жаль!

Первой к нему приблизилась купец и попыталась утешить. Вскоре появились оставшиеся в живых охотники, покрытые кровью и грязью. Именно Лули ушла с вали, когда его уводила стража. Айша собралась было последовать за ними, но заметила, что Мазен зажимает плечо.

– Все в порядке, – слабо проговорил он. – Просто царапина. Сейчас всех догоню.

Айша молча повернулась. И только когда она, как и все остальные, ушла, Мазен наконец смог посмотреть на свою рану. Он моргнул. Еще раз и еще, однако невероятная картина не исчезла.

Его кровь была черной.

32

Лули

– Это же не дорога в Мадинну, да? – Лейла оглянулась на город, виднеющийся вдали. Компас вел их к нему всю последнюю неделю, и сейчас они были уже достаточно близко, чтобы убедиться в том, что это не мираж.

Это зрелище принесло облегчение. После многих недель пути, с опустевшим сердцем, Лейла мечтала о месте, где можно было бы отдохнуть. Не прошло даже месяца с тех пор, как она лишилась семьи, и джинн утверждал, что оживленный город поможет заполнить образовавшуюся в ее сердце пустоту.

Однако сейчас Кадир смотрел не на город, а на компас, который указывал на юг.

– Порой, чтобы добраться до конечной цели, приходится делать нужные остановки.

Лейла с ворчанием потащилась за ним к финиковой пальме. Кадир перевел взгляд с компаса на невысокое и еще юное дерево и нахмурил брови. Спрятав компас, он полез по стволу. Лейла уже знала, что задавать вопросы не следует.