Возвращая к жизни. Истории реаниматолога из «петербургского Склифа»

И сказать, что в США даже по полисам всех отлично лечили, тоже нельзя. У меня несколько школьных друзей и сестра живут в Америке. И от того, что они рассказывают, иногда волосы дыбом встают. Меня за такое от работы бы отстранили. Школьная подруга дважды поступала там в клинику и оба раза чуть не умерла. Ее выписывают после лечения, она выходит из больницы и через пять метров падает на газон. У нас был бы скандал. СМИ сразу бы написали «Из НИИ скорой помощи имени Джанелидзе пациента выпустили умирать». А у них все нормально. Приехала гражданка, такие-то жалобы. Лечили по стандартам. Отпустили. В суд подавать бесполезно. Это оборотная сторона американской медали: работая по стандартам, в глаза пациенту можно не смотреть. Им важнее правильно заполнить бумаги, а что с больным – неважно: выжил – хорошо, умер – тоже не беда. Главное для врача – избежать юридических последствий. В США весь огромный медицинский бюджет в 1 триллион 200 миллиардов долларов гоняют по треугольнику «клиники – страховые компании – юридические фирмы». Страховщики переводят деньги больницам, в которые обращаются заболевшие американцы, а из больниц страховщикам идет обратный поток – это уже врачи страхуют свою гражданскую ответственность от возможных ошибок и юридических претензий (что-то типа профессионального КАСКО), адвокаты подают иски по любому поводу, тянут деньги и с клиник, и со страховщиков. И лишь какая-то часть этой огромной суммы капает на лечение пациентов. Вот такая модель. Мы с нашим российским опытом сказали бы, что это схема по отмыванию денег, а там она вполне законно работает. Думаю, президент Трамп не зря хотел эту систему сломать. И, возможно, бешеное противодействие, которое ему было оказано в США, имело еще и эту медицинскую подоплеку. Слишком большие деньги на кону. И слишком большая армия дармоедов присосалась к системе здравоохранения и паразитирует на ней.

К сожалению, и у нас в последнее время происходит что-то похожее.

Глава 9

Врачи и закон

Юристы-стервятники

В последние 5–6 лет у нас появилась сеть юридических фирм, которые активно занимаются «медицинским бизнесом» – сами выискивают пациентов и предлагают судиться. Одному моему коллеге предложили очень специфическую работу в юридической фирме. Ему надо было дежурить на кладбище. Увидев похоронную процессию, он должен был смешаться с толпой и аккуратно выяснить, кого хоронят и где человек умер. Если он умер в больнице, требовалось узнать, чем болел, и сказать: «Знаете, я сам врач, этот человек должен был жить. Это – нехорошая история. Мы можем вам помочь». И после этого дать визитную карточку.

Такие же люди дежурят на выходе из всех крупных больниц. Задают вопросы: «Вы болели? Вас вылечили? Вам все понравилось? Вы не хотите жалобу написать?» Вывешивают в холлах клиник соответствующие объявления. Их, конечно, срывают. Но в целом бизнес процветает. И по мере своего развития он будет загонять нашу медицину в глубокий тупик. Юристы берут себе определенный процент от суммы иска. Требуют с больницы по 5–15 миллионов рублей. И некоторым питерским медицинским учреждениям приходилось выплачивать такие суммы. Об этом пишут в газетах, что возбуждает новые аппетиты.

Цена врачебных ошибок

Но что значит для российской больницы один такой проигранный иск? При нынешних тарифах, когда она каждый год с трудом сводит баланс, потеря 5–15 миллионов – это удар. Больница ограничит закупку расходных материалов, возможно, не сможет оплачивать свет, газ, а в конечном счете, лечить людей. И уж если мы начали перенимать американскую модель, давайте тогда перенимать до конца – выделять больницам в два раза больше денег, чтобы врачи, как их коллеги в США, застраховывали себя от подобных исков. Но только в этом случае придется увеличивать и налоговую нагрузку для населения, потому что медицина в нашей стране финансируется из налогов.

У нас, к счастью, не было очень больших проигрышей, как у других больниц.

Но вообще мы, конечно, сильно рискуем. Есть медицинские специальности, в которых практически не бывает моментов, когда врачу можно предъявить халатность или ошибку. А есть такие, где риск заведомо высок. По итогам 2018 года Следственный комитет направил письмо министру здравоохранения – тогда еще Веронике Скворцовой. Минздрав его тиражировал, рассылал по больницам. В письме были перечислены медицинские специальности, в отношении которых возбуждается больше всего уголовных дел из-за врачебных ошибок. Это хирурги, акушеры-гинекологи и анестезиологи-реаниматологи.