Задержи дыхание и другие рассказы

Вот именно, крови. На сегодня хватит. Я оттаскиваю дочку, не обращая внимания на её вопли, сажаю в коляску и защёлкиваю пряжку. Понятия не имею, куда нам пойти, надеюсь только, что соображу, когда отдышусь.

Смотрю на телефон. Ещё только восемь утра.

«B–»

Кто-то сказал, что вы – плохая мать? Вы и сами обеспокоены?

Тест на материнство состоит из пяти устных и пяти письменных частей.

Ваша оценка: «B –»

Baby shower[17]

Cроки поджимали, строчку за строчкой Ирина прогоняла код в поисках ошибки. Домработница Неуза вкатила в комнату пылесос.

– Я перейду в гостиную, – сказала Ирина, отрываясь от экрана. Перед глазами всё ещё плыл текст программы.

Широко улыбаясь, Неуза протянула ей карточку. «Приходите, пожалуйста, – проговорила она. – Приглашаю всех своих старых клиентов».

– Что это?

– Праздник в честь моего малыша. Я заказала зал на двести человек. Сестра делает торт в виде замка, мама – кексы с коронами. Пусть мой беби родится принцем.

– Сочту за честь. – Ирина выключила компьютер и встала. – Американский принц. Очень поэтично.

– А на следующей неделе УЗИ. Родные собираются приехать – я узнавала у доктора, сколько человек может поместиться в комнату для УЗИ. Тёте обязательно хочется увидеть, специально летит из Бразилии, и моим родителям, само собой, и родителям мужа из Пуэрто-Рико.

Пора звонить маме, вспомнила Ирина, кивая Неузе. Она взглянула на часы – ну да, самое время до обеда. Новая сиделка следит, чтобы Ирина звонила каждый день в одно и то же время; по её словам, пациенты с деменцией, как младенцы, очень зависят от соблюдения распорядка. Дождавшись паузы, Ирина ещё раз кивнула Неузе и вышла в гостиную.

Голос новой сиделки звучал очень профессионально: рассказала Ирине, что мать ела и какие принимала лекарства, предупредила, что та сегодня в агрессивном настроении, и передала трубку матери.

– Кто это? – спросила мать по-русски. – Откуда мне знать, что это моя дочь?

– Как ты, мама?

– Как я? А что у меня может быть хорошего, если моя дочь поручает заботиться обо мне чужим людям? Вынуждена тебя огорчить, я требую, чтобы из моей комнаты убрали телевизор. Он жрёт всё электричество. Я не желаю его смотреть. И не хочу, чтобы кто-то другой включал его без спроса.

– Кто же его включает?

– Все эти люди, которые постоянно приходят и уходят. Они не знают ни слова по-русски. У них ужасные манеры. Даже не представляют, что мне нужен нож, я привыкла есть ножом и вилкой. Они абсолютно невежественны. Ничего не читают, ни книг, ни газет, зато всё время включают телевизор. А я его не смотрю. Он потребляет электричество. У меня от него болит голова. Мне нужно, чтобы они вытащили его отсюда.

– У меня проект горит, мама. Я приду в среду.

– Очень мило. Моя дочь никогда не навещает меня. Никогда не звонит.

Когда позже Ирина вернулась к работе, она нашла на столе приглашение от Неузы.

Она читала приглашение и исполнялась непомерной гордости за приютившую её страну. Они с Неузой – две иммигрантки из разных уголков мира, и им обеим выпал жребий попытать судьбу в Соединённых Штатах. С детства в ней воспитывали веру в бесклассовое общество в Советском Союзе, а оказалось, что идеал существует здесь, в США. Каждую неделю Ирина вызывала Неузу помочь по хозяйству – помыть уборную и полы в доме, постирать, рассортировать мусор. В Америке Неуза от этого не становилась неполноценной в глазах Ирины. Как раз наоборот. Уборка была такой же работой, как и любая другая. Во многих отношениях Неуза была даже более американкой, чем Ирина, более равной, что ли, если такое может быть.

Ирина приколола приглашение на доску объявлений над рабочим столом и зашла в интернет-магазин, чтобы купить подарок. Наверное, приятно будет, думала она, подержать на руках новорождённого. Оставалось надеяться, что она переросла тот возраст, когда чужие дети вызывают сожаление, что у неё уже не будет своих.

Недели шли, живот рос, но Неуза продолжала работать. Выносливость домработницы удивляла Ирину. Теперь они виделись мимоходом – Ирина всё чаще навещала мать, чьё состояние резко ухудшилось; появление Неузы служило Ирине сигналом, что пора отправляться в пансионат.

– Всё болит, – сообщала Неуза, – спина, ноги. Ужасная изжога.

– Может быть, заплатить вам, чтобы вы не работали? – как-то раз пошутила Ирина, когда переживания за маму переполняли её.