Загадочное происшествие в Стайлзе

– Вот именно. Однако ее показания помогли мне признать свою ошибку. Доркас была абсолютно права. Скандал действительно разразился около четырех часов пополудни, как она всегда и утверждала.

Я с удивлением воззрился на Пуаро – похоже, у него уже пунктик на установлении точного времени этой злосчастной ссоры.

– Сегодня прозвучало очень много странных заявлений, – продолжал Пуаро. – Возьмем доктора Бауэрштейна – ну что, скажите на милость, он делал у ворот Стайлз-Корта в такой ранний час и при полном параде? Это что же, никого кроме меня не удивляет?

– А может, у него бессонница? – неуверенно предположил я.

– Это или очень хорошее или очень плохое объяснение, – заметил Пуаро. – Очень расплывчатое и удобное. Словом, я буду присматривать за нашим толковым доктором Бауэрштейном.

– Какие же еще изъяны вы обнаружили в сегодняшних показаниях? – саркастически спросил я, но Пуаро был серьезен как никогда.

– Мон ами, как только вы понимаете, что свидетель лукавит, держите ухо востро. И готов поручиться своей репутацией, что на сегодняшнем слушании лишь один-два человека, не более, говорили чистую правду без оговорок и уловок.

– Да будет вам, Пуаро. Я согласен насчет Лоуренса и миссис Кавендиш. Но Джон… или мисс Говард – они-то говорили правду?

– Оба, мой друг? Один из них – возможно, но оба…

Его уверенность неприятно поразила меня.

Показания мисс Говард, пусть они и не представляли интереса для следствия, были изложены так прямолинейно, что мне и в голову не пришло усомниться в ее искренности. Впрочем, я всецело доверял профессиональному чутью Пуаро – за исключением тех случаев, когда он настаивал на откровенных нелепостях из-за, как мне казалось, ослиного упрямства. И я спросил:

– Вы действительно так думаете? По-моему мисс Говард отличается болезненной честностью – это зачастую даже ставит окружающих в неловкое положение.

Пуаро бросил на меня загадочный изучающий взгляд. Казалось, он хотел заговорить, но затем передумал.

– Или возьмем мисс Мёрдок, – продолжал я. – Ей-то о чем лгать?

– Однако, согласитесь, весьма странно, что она и ухом не шевельнула, пребывая через стенку от миссис Инглторп, в то время как миссис Кавендиш прекрасно слышала падение ночного столика, находясь в другом крыле.

– Но ведь Синтия спала. Она молода, и сон у нее крепкий.

– Ну, в таком случае она просто медицинский феномен!

Мне не слишком пришелся по душе сарказм, прозвучавший в его голосе, но тут внизу требовательно постучали в дверь. Выглянув в окно, мы увидели, что нас поджидают наши лондонские сыщики.

Пуаро схватил шляпу, воинственно подкрутил усы и, придирчиво стряхнув с рукава воображаемую пылинку, жестом пропустил меня перед собой на лестницу. Внизу мы присоединились к детективам и отправились в Стайлз.

Кажется, появление гостей из Скотленд-Ярда ошеломило обитателей усадьбы, во всяком случае, для Джона оно стало шоком. Хотя после вердикта это, разумеется, был лишь вопрос времени. И все же именно визит представителей уголовной полиции безжалостно и откровенно обрисовал истинное положение вещей.

По дороге в Стайлз Пуаро о чем-то вполголоса посовещался с Джеппом и тот, будучи лицом официальным, потребовал, чтобы все домочадцы, за исключением слуг, собрались в гостиной. Я сразу понял важность этого распоряжения: Пуаро намеревался блеснуть перед публикой.

Честно говоря, я был настроен скептически: у Пуаро могли быть причины верить в невиновность Инглторпа, но человеку вроде Саммерхея потребуются веские доказательства, а я сомневался, что Пуаро способен их предоставить.

Вскоре все мы собрались в гостиной, двери которой Джепп тщательно закрыл. Пуаро сам позаботился о том, чтобы каждый зритель занял отведенное ему место, а детективы из Скотленд-Ярда оказались в центре внимания. Думаю, именно в этот момент мы наконец осознали, что все происходящее – не дурной сон и не плод нашего воображения. Раньше мы зачитывались репортажами о расследовании подобных преступлений. Теперь мы сами стали участниками криминальной драмы. Сенсация разойдется по всей Англии. Завтра читатели утренних газет будут смаковать кричащие заголовки: «ЗАГАДОЧНАЯ ТРАГЕДИЯ В ЭССЕКСЕ!», «БОГАТАЯ ДАМА ОТРАВЛЕНА!», а ниже будут фотографии Стайлз-Корта и снимки с подписью «Семья покидает дознание» – уж конечно, деревенский фотограф сегодня не сидел сложа руки! Словом, напечатают то, о чем мы читали сотни раз – но ведь это должно происходить с другими людьми, а не с нами!

А теперь в этом доме, под этой крышей совершено убийство. И перед нами «опытные детективы», «незамедлительно приступившие к расследованию». Избитые клише из газетных заметок промелькнули у меня в голове, прежде чем Пуаро начал свою речь.

Полагаю, то, что именно ему сыщики из Скотленд-Ярда уступили эту прерогативу, озадачило собравшихся.

– Дамы и господа! – произнес Пуаро, кланяясь, словно знаменитость, приглашенная прочесть публичную лекцию. – Я собрал всех вас здесь с определенной целью. Она касается мистера Альфреда Инглторпа.