Жажда

– Вам не кажется, что логичней всего записку мадам Ауниц было бы сжечь?

– Может быть. – Я покачал головой. – Но Мария хранила даже пустые конверты.

– Конверты – да, – сказал Мериме. – Но не письма.

Я подошел к стене и начал ее осматривать.

– Ищете тайник? – спросил Армилов и усмехнулся. – Это всего лишь комната горничной, а не кабинет хозяина дома.

Я присел на корточки и провел ладонью по обоям – мне показалось, что в одном месте они отклеились и чуть отходят от стены. Бумага действительно чуть прогнулась у меня под рукой.

Мериме подошел ближе и осведомился:

– Что-нибудь нашли?

– Пока не знаю, – я подцепил ногтями обои и оторвал кусок.

На пол упала бумажка, сложенная вчетверо и мелко исписанная со всех сторон. Я подхватил ее и развернул.

– Ого! – торжествующе провозгласил Мериме.

Армилов подошел ближе и заглянул мне через плечо.

– Ладно, – сказал он через пару секунд, – признаю свое поражение. Это мы проморгали.

– Так вы же не знали, что Марии было что скрывать, – дипломатично отозвался я.

– Читайте, Петр Дмитриевич, – поторопил меня Мериме.

Я подошел к окну, где было светлее.

Записка гласила:

«Дорогая Маша, мне стало известно, что ты находишься в Кленовой роще. Должна сказать, что я волею судьбы оказалась в ужасном положении. Не хочу и не имею права сейчас вдаваться в подробности, но мне необходимо бежать как можно скорее. Скрыться из этого дома, из Кленовой рощи, возможно, даже из России. Если ты помнишь нашу дружбу, милая моя Маша, то заклинаю памятью о ней – помоги мне!

Понимаю, что предприятие будет связано с расходами, поэтому посылаю в качестве предоплаты бриллиантовое колье. Продай его и помоги мне покинуть усадьбу. Я щедро отплачу за твою доброту, только сделай все как можно быстрее, потому что я больше не могу здесь оставаться.

Записку и колье передаст тебе садовник Никифор. Он мой друг, но не знает, что находится в свертке, который я посылаю тебе.

С надеждой на скорую весточку от тебя,

Несчастная твоя подруга, Екатерина Ауниц».

– Да, очень, мило! – заметил Мериме, когда я закончил читать вслух. – Какие трогательные отношения между хозяйкой и служанкой. Неужели бедная женщина действительно думала, что Мария ей поможет?

– Мне кажется, что мадам Ауниц все-таки жила в мире иллюзий, – сказал Армилов.

– Очень может быть, – Мериме покачал головой. – Во всяком случае, этого мы уже не узнаем. Зато нам известно, что Мария приняла подарок, хотя, возможно, и не собиралась использовать его так, как просила ее мадам Ауниц.

– Да и где бы она могла его продать! – заявил Армилов. – Ее задержали бы в первом же ломбарде, решили бы, что горничная попросту ограбила свою хозяйку.

– Мария примеряла колье, – сказал я. – Может, из любопытства. Или же она собиралась на свидание.

– Не похоже, чтобы у нее был поклонник, – заметил Армилов. – Все говорят, что Мария Журавкина редко выходила из дома, даже по праздникам чаще всего оставалась в усадьбе.

Я промолчал, не желая выдавать отца Василия, решил, что все равно до него доберусь, если он замешан в убийстве. Но зачем бросать священника на растерзание полицмейстеру?

– Вы уверены, что Бродков все вам рассказал? – вдруг спросил меня Мериме.

– Хотите сказать, у них с Марией была связь?

– Почему нет?

– Мне так не кажется.

– Послушайте, – вмешался Армилов. – Допустим, она надела колье и пошла на свидание. По дороге ее убили. На теле ожерелья не было, и в ее комнате его тоже не оказалось. Стало быть, драгоценность вполне мог забрать убийца!

– Браво! – воскликнул Мериме, салютуя трубкой. – Весьма здравая мысль. Вы имеете в виду пастухов?

– Они могли бы. Бриллианты стоят недешево – это всем известно. Но, с другой стороны, чего ради им подставлять себя? – Армилов с сомнением пожал плечами. – Зачем было объявлять, что они нашли тело? Сделали бы вид, что вообще ни при чем.

– Преступники редко действуют логично, – заметил Мериме. – Особенно если они новички.

– Думаю, пастухи вполне могут иметь отношение к пропаже колье, – вмешался я в разговор. – В любом случае, стоит поговорить с ними еще раз.

– Само собой, – согласился доктор. – Отправимся прямо сейчас?

Я взглянул на Армилова. Тот пожал плечами.