Читаем Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. полностью

Германская доктрина, таким образом, противопоставляла два подхода: региональный, антиуниверсалистсткий принцип пространства и универсалистский британский принцип безопасности жизненных линий в любой части мира. Доктрина Монро становилась наиболее успешным примером крупномасштабного принципа в международном праве.[384]

Утверждая, что то, что является соусом для гусыни, является соусом и для гуся, Риббентроп прекрасно использовал доктрину Монро в ответе 1 июля 1940 г. на предупреждение госсекретаря Холла, что Соединенные Штаты не могут «согласиться ни с какой попыткой передать какой-либо географический регион Западного полушария от одной неамериканской державы к другой неамериканской державе».[385]
Риббентроп вначале отверг значение такой интерпретации доктрины Монро, а затем закончил следующим: «Правительство рейха хотело бы воспользоваться случаем, чтобы указать как на принцип на то, что невмешательство европейских государств в дела американского континента может быть оправдано, если американские государства, со своей стороны, также воздерживаются от вмешательства в дела европейского континента».

Начиная с первой мирной конференции в Гааге в 1909 г. Соединенные Штаты настаивали, что доктрина Монро занимает исключительное положение.[386]

Американские юристы всегда спрашивали, может ли она быть квалифицирована как международное право вообще. Они предпочитали рассматривать ее как выражение права на самооборону, никоим образом не вступающего в противоречие с универсальностью международного права. В руках Германии исключение теперь становится правилом. Больше нет одного международного права, но их столько, сколько империй, то есть больших пространств. Великий немецкий рейх — создатель своего собственного международного права для своего собственного пространства. Интервенционисты должны держаться подальше.

Постулаты германской доктрины Монро кажутся на первый взгляд убедительными. Едва ли какой-либо другой идеологический элемент, помимо международного права, вызывал к себе такое глубокое презрение в нашей цивилизации. Каждое поколение видело, как в качестве инструмента для организации мира оно рушится, а теория, которая избавляется от его универсалистских требований, обладает тем очевидным преимуществом, что представляется реалистичной. Ошибка также тем не менее должна быть очевидной. Отвергать универсализм из-за его неудач — это то же самое, что отрицать гражданские права, потому что они помогают узаконить и скрыть классовую эксплуатацию, или отрицать демократию, потому что она скрывает контроль хозяина, или христианство, потому что церкви извратили христианскую мораль. Столкнувшись с коррумпированным отправлением правосудия, разумный человек не требует возвращения к войне всех против всех, но борется за честную систему. Точно так же, когда мы показали, что международное право неправильно использовалось для империалистических целей, решение нашей задачи было начато, но не закончено. Мы должны бороться против империализма.

То, что служит соусом для гусыни, служит соусом и для гуся — именно это мы и понимаем под справедливостью. Но действительно ли эти соусы одинаковые? Никто не может отрицать, что доктрина Монро была когда-то идеологической основой для американского империализма. В своем президентском послании 1904 г. Теодор Рузвельт потребовал, чтобы соединенные Штаты занимали позицию высшего арбитра для всего американского континента. Частые вмешательства, особенно в Карибском море, сделали доктрину непопулярной в латиноамериканских странах. При администрации государственного секретаря Чарльза Эванса Хьюза доктрина Монро тем не менее начала утрачивать свою интервенционистскую и империалистическую остроту, а во времена администрации Рузвельта она смешалась с принципом панамериканской солидарности. Государственный секретарь Холл сформулировал новую концепцию в своем пресс-релизе, комментирующем обмен нотами с германским правительством:

«Она (доктрина Монро) не содержит в себе ни малейшего следа подразумеваемой, а еще меньше утверждаемой гегемонии со стороны Соединенных Штатов. Она никогда не была похожа и она не похожа и сегодня на политику, которая кажется подобной доктрине Монро, но которая вместо того, чтобы опираться на… уважение к существующим суверенитетам, оказывается лишь предлогом для расширения завоеваний посредством оружия… и полного экономического и политического доминирования некоторых держав».[387]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Опыт переложения на русский язык священных книг Ветхого Завета проф. П. А. Юнгерова (с греческого текста LXX)
Опыт переложения на русский язык священных книг Ветхого Завета проф. П. А. Юнгерова (с греческого текста LXX)

Опыт переложения на русский язык священных книг Ветхого Завета проф. П.А. Юнгерова (с греческого текста LXX). Юнгеров в отличие от синодального перевода использовал Септуагинту (греческую версию Ветхого Завета, использовавшуюся древними Отцами).* * *Издание в 1868–1875 гг. «синодального» перевода Свящ. Книг Ветхого Завета в Российской Православной Церкви был воспринят неоднозначно. По словам проф. М. И. Богословского († 1915), прежде чем решиться на перевод с еврейского масоретского текста, Святейший Синод долго колебался. «Задержки и колебание в выборе основного текста показывают нам, что знаменитейшие и учёнейшие иерархи, каковы были митрополиты — Евгений Болховитинов († 1837), Филарет Амфитеатров († 1858), Григорий Постников († 1860) и др. ясно понимали, что Русская Церковь русским переводом с еврейского текста отступает от вселенского предания и духа православной Церкви, а потому и противились этому переводу». Этот перевод «своим отличием от церковно-славянского» уже тогда «смущал образованнейших людей» и ставил в затруднительное положение православных миссионеров. Наиболее активно выступал против «синодального» перевода свт. Феофан Затворник († 1894) (см. его статьи: По поводу издания книг Ветхого Завета в русском переводе в «Душепол. Чтении», 1875 г.; Право-слово об издании книг Ветхого Завета в русском переводе в «Дом. Беседе», 1875 г.; О нашем долге держаться перевода LXX толковников в «Душепол. Чтении», 1876 г.; Об употреблении нового перевода ветхозаветных писаний, ibid., 1876 г.; Библия в переводе LXX толковников есть законная наша Библия в «Дом. Беседе», 1876 г.; Решение вопроса о мере употребления еврейского нынешнего текста по указанию церковной практики, ibid., 1876 г.; Какого текста ветхозаветных писаний должно держаться? в «Церк. Вестнике», 1876 г.; О мере православного употребления еврейского нынешнего текста по указанию церковной практики, ibid., 1876 г.). Несмотря на обилие русских переводов с еврейского текста (см. нашу подборку «Переводы с Масоретского»), переводом с текста LXX-ти в рус. научной среде тогда почти никто не занимался. Этот «великий научно-церковный подвиг», — по словам проф. Н. Н. Глубоковского († 1937), — в нач. XX в. был «подъят и энергически осуществлён проф. Казанской Духовной Академии П. А. Юнгеровым († 1921), успевшим выпустить почти весь библейский текст в русском переводе с греческого текста LXX (Кн. Притчей Соломоновых, Казань, 1908 г.; Книги пророков Исайи, Казань, 1909 г., Иеремии и Плач Иеремии, Казань, 1910 г.; Иезекииля, Казань, 1911 г., Даниила, Казань, 1912 г.; 12-ти малых пророков, Казань, 1913 г; Кн. Иова, Казань, 1914 г.; Псалтирь, Казань, 1915 г.; Книги Екклесиаст и Песнь Песней, Казань, 1916 г.; Книга Бытия (гл. I–XXIV). «Правосл. собеседник». Казань, 1917 г.). Свои переводы Юнгеров предварял краткими вводными статьями, в которых рассматривал главным образом филологические проблемы и указывал литературу. Переводы были снабжены подстрочными примечаниями. Октябрьский переворот 1917 г. и лихолетья Гражданской войны помешали ему завершить начатое. В 1921 г. выдающийся русский ученый (знал 14-ть языков), доктор богословия, профессор, почетный гражданин России (1913) умер от голодной смерти… Незабвенный труд великого учёного и сейчас ждёт своего продолжателя…http://biblia.russportal.ru/index.php?id=lxx.jung

Библия , Ветхий Завет

Иудаизм / Православие / Религия / Эзотерика