Последняя капля сталактита (Триптих "Время драконов" часть 3)

— СТАРИЦА ПРИТЯГИВАЕТ НАС, БУДТО МАГНИТ:

: Удивительные леса — мрачные исполины елей в седой бороде лишайников; светлые берёзовые и ольховые рощи — и заросли орешника по склонам лощин; глубокие каньоны-расщелины с водопадами и звонкими, будто на самом деле горными ручьями и речками, бегущими по камням,— крутые обрывы к Реке, заросшие черёмухой в фантастической весенней цветовой пене — и осиной, что деревянно постукивает листочками на ветру и даёт ощущение Осени — утром, лета — ранней весной и странно-невозможной инопланетной сущности в позднюю осень по первому снегу — в растрёпанных шапках вороньих пристанищ,—

: осина — “воронёное дерево”; летний порох в костре и едкий весенний дым,— ломкие корявые ветки в ватной небесной мгле: комплиментарная пара осенней слякоти под ногами... И растопыренные, скрюченные морозом ломкие пальцы сказочных великанов, утонувших в снегах русской зимы —

... А ещё — двойной закат жёлтого солнца: в небе и на воде, Тень и Отраженье Амбера,— волны Реки белыми барашками в ветер и тёмным глицериновым зеркалом на грани дня и ночи в штиль — всё это прекрасно и здорово; здорово и красиво настолько — что писать об этом можно горстями и красками, кистью и угольком старого кострового пятна, рифмой и карандашом, в дождь и жару, тихую и ветреную погоду; в мягкий утренний туман и призрачные часы меж собакой и волком, когда становится видимым пламя костра и когда замирают звуки — летом и зимой, по последнему мартовскому снегу и ломающимися друг о друга льдами — и первому утреннему ледку, когда над бездонной поверхностью воды — синий рифлёный металл — рыжезолотой цепью вытягиваются искрящиеся кристалликами инея Холмы Другого Берега,—

— и когда тонко-прозрачная полоска первой зелени пробивается сквозь жёлто-фиолетовый ковёр прошлогодней листвы и нежных фиалок —

: всё это здорово. Но не это главное —

— СТАРИЦА ПРИТЯГИВАЕТ НАС, СЛОВНО МАГНИТ:

Потому что вправо и влево от неё, вверх и вниз по течению, по обоим берегам Волги на многие километры протянулись цепочки старинных каменоломен.

: Отсюда брали Белый Камень, когда строили Астраханский кремль.

— Отсюда брали камень, когда Иван Грозный разорил и подчинил себе Тверское и Старицкое княжества; пожёг Успенский собор ( и прочие церкви, посады и дома, что попались под руку,— что сделал с жителями и монахами — очевидно: таковы были нравы христианнейшего из государств ),—

но, усовестившись, повелел “отстроить краше прежнего, и чтоб из камня”,—

— и согнали крепостных. И зодчих. И отстроили,—

Оставив грядущим столетиям то, что теперь называется величием Руси Белокаменной. А нам — километры подземных выработок. Так что нет худа без добра —

: Вся Старица построена из этого, добытого из-под земли, камня.

И камень этот под землёй — не просто камень; ходы — не просто ходы, похожие и не похожие на иные каменоломни,—

... КАРСТ. Югославское немецкое слово.

< РЕМАРКА ПО НАИТИЮ И ОТ ЗАРАЗЫ КОМПИЛЯЦИИ: ‘у нас это место тоже есть — а слова нету’: обычное дело... >

— ВСЕ ЭТИ ПОДЗЕМЕЛЬЯ пронизаны раскарстованными трещинами и гротами; кристаллы кальцитов и кварца, сталактиты и натёки покрывают стены и своды древних ходов, прорубленных в белом камне человеком,—

: ровные потолки коридоров и залов — и словно вытягивающиеся из ничего тонкие хрупко-прозрачные каменные пальчики, “кажущие вниз” — из земли в землю, из камня в камень, из точечек извести когда-то живого — в отпечатки-следы этой жизни и наши следы по ним, пронзая полётом капельки известковой воды барьер пустого пространства: из мира каменных призраков форм живого — сквозь выдыхаемый нами воздух — во вновь былое, ушедшее...

Но из Ушедшего — в Будущее:

— МЕТАМОРФОЗ.

: Чудо превращения камня,— из мёртвого камня — сквозь живое — и его застывший камнем след — вновь в камень.

: Вечное Чудо Живого.

И ВЕЧНОЕ ПОДЗЕМНОЕ ЧУДО — ЧТО ТАМ, В ТОЛЩЕ СКАЛ...

... творит своё упрямое превращение. Свой сказочный рост.

— Фантастическое мерцание свода над головой в гроте — роспись каменного вечного инея — микрокристалликов кварца.

А вот — на день; но быть может, и полчаса: бисеринки серебряной пыли — капельки росы на стенах пещеры неподалёку от входа. Только в одном-единственном месте, ни дальше, ни ближе  — будто фата-моргана, возникает неожиданно на скрещении потоков холодного и влажного воздуха — и также исчезает... Мгновенно — как от дуновения ветра.