Читаем Принцесса Греза полностью

Упал он!..

Мелисинда

Нет, встает!

Соризмонда

Его копье на части разлетелось!

Мелисинда

Он меч схватил! Ах! Боже мой!

(Отшатывается).

Соризмонда

Что с вами?

Мелисинда

Его глаза! Я встретила их взгляд!

Он посмотрел и увидал меня!

Соризмонда

Тем лучше! Вы ему, как на турнире,

Рукав одежды вашей белой бросьте.

Мелисинда

(выпрямляясь во весь рост, отрывает рукав).

Сражайтесь с ними смело, о мессир,

Вот вам рукав моей одежды белой,

Перемените цвет его скорей!

Смелее защищайте вашу кровь,

Их кровь без страха проливайте, рыцарь,

И эту белоснежную парчу,

О рыцарь мой, назад верните мне

Не иначе, как пурпурной!

Голос Бертрана

Клянусь!

Шум, звон оружия, потом тишина. Соризмонда затворяет окно.

Мелисинда

Он во дворец проник.

(Пауза).

Замолкло все…

Что он хотел сказать мне?

Соризмонда (указывая на галерею).

О, смотрите!

В галерею вбегает раб в одежде, покрытой кровью, с мечом, и что-то шепчет рыцарю.

Рыцарь

Прекрасно.

(Берет со стены секиру и со спокойной вежливостью говорит принцессе.)

Вы позволите, принцесса,

Дверь эту на минуту запереть?

(Затворяет дверь.)

Слышно, как щелкает замок. Молчание.

Мелисинда

Что будет там? Ах, я мертва от страха!

Шум приближается.

Он близится! Он здесь, он здесь! О, Рыцарь

Зеленых Лат убьет его наверно,

Не справится ребенок бедный с ним!

Шум шагов за дверью. Звон оружия.

Они дерутся! Боже мой! Как долго!

Борьба!.. Ты слышишь?

Глухой шум.

Боже! Он упал!

Ничего не слышно. Потом дверь тихо распахивается.

(Она отступает.)

Ах!..

На пороге появляется Бертран с мечом в руках; он бросает к ногам Мелисинды залитый кровью рукав. Мелисинда отступает.

Что сюда вас привело, мессир?

Что вы хотите мне сказать?

Бертран

Стихи!

Явление седьмое

Мелисинда, Соризмонда, Бертран.

Бертран

(встав на одно колено)

Любовь – это сон упоительный,

Свет жизни, источник живительный.

В ней муки, восторг, в ней весна;

Блаженства и горя полна,

И слезы

И грезы

Так дивно дарит нам она.

Но чужды мне девы прекрасные,

Объятья безумные, властные,

И шелковых кос аромат,

И очи, что жгут и томят,

И лепет,

И трепет,

И уст упоительный яд.

Люблю я любовью безбрежною,

Нежною,

Как смерть безнадежною;

Люблю мою грезу прекрасную,

Принцессу мою светлоокую,

Мечту дорогую, неясную,

Далекую.

Мелисинда

(продолжая)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сильмариллион
Сильмариллион

И было так:Единый, называемый у эльфов Илуватар, создал Айнур, и они сотворили перед ним Великую Песнь, что стала светом во тьме и Бытием, помещенным среди Пустоты.И стало так:Эльфы — нолдор — создали Сильмарили, самое прекрасное из всего, что только возможно создать руками и сердцем. Но вместе с великой красотой в мир пришли и великая алчность, и великое же предательство.«Сильмариллион» — один из масштабнейших миров в истории фэнтези, мифологический канон, который Джон Руэл Толкин составлял на протяжении всей жизни. Свел же разрозненные фрагменты воедино, подготовив текст к публикации, сын Толкина Кристофер. В 1996 году он поручил художнику-иллюстратору Теду Несмиту нарисовать серию цветных произведений для полноцветного издания. Теперь российский читатель тоже имеет возможность приобщиться к великолепной саге.Впервые — в новом переводе Светланы Лихачевой!

Джон Рональд Руэл Толкин

Зарубежная классическая проза
Самозванец
Самозванец

В ранней юности Иосиф II был «самым невежливым, невоспитанным и необразованным принцем во всем цивилизованном мире». Сын набожной и доброй по натуре Марии-Терезии рос мальчиком болезненным, хмурым и раздражительным. И хотя мать и сын горячо любили друг друга, их разделяли частые ссоры и совершенно разные взгляды на жизнь.Первое, что сделал Иосиф после смерти Марии-Терезии, – отказался признать давние конституционные гарантии Венгрии. Он даже не стал короноваться в качестве венгерского короля, а попросту отобрал у мадьяр их реликвию – корону святого Стефана. А ведь Иосиф понимал, что он очень многим обязан венграм, которые защитили его мать от преследований со стороны Пруссии.Немецкий писатель Теодор Мундт попытался показать истинное лицо прусского императора, которому льстивые историки приписывали слишком много того, что просвещенному реформатору Иосифу II отнюдь не было свойственно.

Теодор Мундт

Зарубежная классическая проза