Церковь в Империи. Очерки церковной истории эпохи Императора Николая II

В истории русской Церкви эпоха Императора Николая II — время парадоксальное. С одной стороны, в его царствование (особенно после 1905–1906 гг.) стало ясно, что в условиях «симфонии властей» нельзя надеяться на решение проблемы восстановления нарушенных еще в XVIII столетии канонических норм церковной жизни. Однако, с другой стороны, именно в последние предреволюционные десятилетия главная конфессия империи стала как никогда ранее мощной организационной структурой, имевшей множество преимуществ в качестве «первенствующей» и «господствующей». Поэтому, думается, изучая те годы, необходимо понимать, что многое зависело не от желания (или нежелания) государственных и церковных деятелей реформировать Православную Церковь, а от природы имперской власти в России, заставлявшей относиться к Церкви не только как религиозной институции, но и как политическому (точнее — идеологическому)

ведомству. Если первое обстоятельство мешало развитию внутрицерковной свободы, то второе, наоборот, сколь могло помогало укреплению внешней церковной организации и всему, что с этим понятием было связано. Соответственно, рассматривая активную издательскую деятельность главной конфессии империи, правильно не забывать о «ведомственном подходе».

Число христианских периодических изданий (впрочем, как и изданий светских) стало расти в эпоху Великих реформ. Если в год смерти Императора Николая I в России насчитывалось всего 6 наименований христианских изданий, то в год гибели его сына — уже 74. Менее чем за 14 лет правления Александра III число таких изданий также выросло — на несколько десятков — и к 1895 г. составило уже 120 наименований (на русском языке). В течение следующего царствования число христианских изданий, как и в прежние годы, продолжало увеличиваться, составив к 1914 г. 278 наименований (на русском языке). В 1916 г., в связи с Первой мировой войной, это число несколько уменьшилось (до 257 наименований), но в 1917 г., после победы Февральской революции, вновь выросло (до 271)¹

. Не требуется большой наблюдательности, дабы увидеть, как увеличение числа христианских периодических изданий не в последнюю очередь связано с политическими изменениями в стране: очевидно, что начиная с эпохи Александра II число местных церковных изданий постоянно растет. Но были и другие обстоятельства, влиявшие на рост числа христианских изданий: в связи с развитием русской богословской и историко-церковной мысли в конце XIX столетия появляются новые академические журналы, а к началу XX столетия осознается, наконец, и необходимость апологетических книг, брошюр и листков «для народа».

Кроме того, изданный при Александре II первый полный перевод Библии стимулировал издательскую деятельность центральной Синодальной типографии. «Перевод

Библии, законченный в 1875 г., — сообщалось в „Каталоге Синодальных и других изданий“, — вызвал огромный спрос на книги Священного Писания в доступном для народа издании на русском языке, а учреждение церковно-приходских школ, на основании правил 13 июня 1884 года, усилило требования на учебные руководства и пособия»²

. Таким образом, помимо политических причин, на процесс увеличения числа христианских изданий влияли и причины «идеологические» (при всей условности подобного термина). При Николае II тенденция, получившая развитие в правления его деда и отца, сохранилась, что связано в первую очередь с именем К. П. Победоносцева — учителя двух последних самодержцев и обер-прокурора Св. Синода. Горячий приверженец антиканонической петровской синодальной системы, К. П. Победоносцев, тем не менее, стремился с помощью государства как можно лучше организационно укрепить Православную Церковь, поднять интеллектуальный уровень Ее духовных школ, поставить на должную высоту дело нравственного воспитания народа. При этом, как ни странно, он не особо печалился тем, что русское духовенство «мало и редко учит, оно служит в церкви и исполняет требы»³: Победоносцев-ученый и Победоносцев-политик далеко не всегда ладили друг с другом. Впрочем, после отставки обер-прокурора, последовавшей 19 октября 1905 г., и смягчения цензурного пресса кардинальных изменений в деле издания христианских газет, журналов, листков и т. п. не произошло. Почему — отдельный вопрос, ответ на который я постараюсь сформулировать ниже. Сейчас важнее повторно указать на иное: хотя политическая конъюнктура самым непосредственным образом сказывалась на динамике роста христианских изданий, она зависела и от того, насколько силен интеллектуальный потенциал «учащей» Церкви и насколько этот потенциал востребован государством, называвшим себя православным.