Церковь в Империи. Очерки церковной истории эпохи Императора Николая II

Кстати, в этом предисловии Б. Арапович привел аннотацию из «Странника» за октябрь 1903 г., в которой заявлялось о целях и задачах готовившегося тогда издания «Толковой Библии»: дать пастырям да и всему русскому обществу «пособие к правильному разумению Библии». В подготовке этого фундаментального «пособия» принимали участие многие видные библеисты и богословы России: профессора А. А. Глаголев, Ф. Г. Елеонский, И. Г. Троицкий, архимандрит (затем епископ) Иосиф (Петровых), А. И. Покровский и многие другие. Уже одни эти имена говорили о качестве представленного на суд читателей труда. Как и ПБЭ, «Толковая Библия» стала памятником богословской мысли предреволюционной России, в которой вскоре после 1917 г. никакие серьезные богословские исследования были уже невозможны.

К 1914 г., когда все двенадцать томов «Толковой Библии» наконец издали, подписчики (т. е. те из них, кто ранее не выписывал «Странник» или же только в новом году подписался на него), желавшие купить «Толковую Библию», должны были заплатить 15 р. (по 1 р. 25 коп. за том). По тому времени это была относительно умеренная цена¹⁰⁶.

А какова была цена бесплатного приложения, т. е. сколько стоила годовая подписка на «Странник»? В декабре 1904 г. объявление гласило, что «цена на журнал за полгода со всеми приложениями к нему 6 рублей с пересылкой и доставкой»¹⁰⁷

, а в январе 1905 г. новое объявление сообщило заинтересованным читателям, что цена за журнал со всеми приложениями — 8 р.¹⁰⁸ Такая цена сохранялась и далее — вплоть до 1916 г. включительно; посылка за границу, как и прежде, не превышала 11 р. Это говорит о том, что у издателей появилась возможность снизить цены, следовательно, приложения к «Страннику» (как и сам журнал) не только окупались, но и приносили прибыль.

После смерти А. П. Лопухина перед его наследниками встал чрезвычайно сложный вопрос о редактировании основанной им ПБЭ. Эту задачу стоит признать исключительно сложной — ведь редактирование необходимо было передать не менее авторитетному богослову, чем А. П. Лопухин, который к тому же сумел бы правильно организовать практическую работу по издании ПБЭ. Наследники «Странника» справились с решением задачи блестяще: редактирование предложили Николаю Никаноровичу Глубоковскому (1863–1937) — ординарному профессору С.-Петербургской Духовной Академии, выдающемуся ученому, специалисту по Новому Завету.

Закончив в 1884 г. Вологодскую Духовную семинарию и в 1889 г. — Московскую Духовную Академию, с 1891 г. Глубоковский связал свою жизнь с СПбДА. За год до этого он защитил магистерскую диссертацию («Блаженный Феодорит, епископ Киррский»), а спустя семь лет, в 1897 г., — докторскую («Благовестие апостола Павла по его происхождению и существу»). В 1904 г., когда Глубоковский решился принять на себя редакторские обязанности, он имел большой авторитет в научных кругах России, но не имел опыта ведения такого значительного издательского проекта, каким была ПБЭ. Не случайно некоторые из знавших и ценивших его коллег не высказывали восторгов по поводу согласия Н. Н. Глубоковского возглавить редакцию.

«Ведь Ал[лександр] Павлович работал за десятерых, — увещевал профессора М. И. Богословский. — Любезнейший Николай Никанорович, Вы решаетесь для „Странника“ заменить Лопухина в критическую минуту. Если бы имел право, то сказал бы: нет Вам моего благословения на это дело. <…> Сейчас Вы преследуете профессорские интересы, а тогда они отойдут на задний план и, кроме того, изнурение, изнурение, изнурение. Берегите себя, как имение и собственность Иисуса Христа… Для „Странника“ найдутся и другие редакторы»¹⁰⁹. Однако можно предположить, что были и другие голоса: не случайно в прошении Н. Н. Глубоковского, поданном на имя столичного митрополита Антония, профессор указывал, что, «уступая авторитетным советам уважаемых лиц», он и «согласился поддержать это высокополезное издание в трудное для него время». С этой целью Н. Н. Глубоковский просил Владыку исходатайствовать ему утверждение в звании редактора ПБЭ, не забыв подчеркнуть, что подобное редакторство налагает на него и ученую ответственность, «которая может быть обеспечена лишь при том условии, если труд редактора будет поступать в обращение без посредствующего вмешательства». Исходя из сказанного Глубоковский просил митрополита Антония разрешить ему подписывать издание на правах цензора. В случае отказа в этом он отказывался и от звания редактора ПБЭ¹¹⁰.