Церковь в Империи. Очерки церковной истории эпохи Императора Николая II

Не будет преувеличением сказать, что выступая на протяжении многих лет «идеологом» ученого монашества, владыка стремился доказать верность принципа, согласно которому монашество и пастырство совместимы. Заявления публицистов начала XX века о тотальном «засилье» монахов в духовно-учебных заведениях, вл. Антоний стремился разоблачать с помощью статистики. На 1907 год из 57 ректоров духовных семинарий 29 человек были монахами, а 28 — протоиереями; из 187 смотрителей и 187 помощников смотрителей духовных училищ (всего 374 человека) приходилось 7 монахов и 367 штатских деятелей. Таким образом, на 488 начальствующих в духовно-учебных заведениях лиц было 44 монаха (или

9 %)^п. Но, как это часто бывает в жизни, цифры критиков не убеждали. Они стремились доказать неправильность принципа. Известный писатель Евг. Поселянин писал, в частности, что чем дальше, тем больше «наши иерархи сияют своей юностью», критикуя «обычный путь» ученого монаха, не успевающего осмотреться, составить цельное миросозерцание, усвоить себе главные начала духовно-подвижнической жизни. По мнению писателя, ученых монахов, для их же собственного блага, следовало бы посылать на несколько лет в строгие монастыри¹²

. Возразить на это по существу было трудно, и вл. Антоний согласился с предложением, выразив только сомнение: вернутся ли ученые монахи «из монастырей на духовно-учебную службу в современную разбойническую школу»? По его мнению, только монахи (хотя не все и не всегда умело) старались «сообщить свое благочестие, свое религиозное одушевление, свои церковные идеалы учащемуся юношеству»¹³. Подобный настрой владыки удивления вызывать не может: он был чрезвычайно невысокого мнения о состоянии дел в высших духовных школах империи, о чем откровенно писал Киевскому митрополиту Флавиану (Городецкому)

¹⁴.

Монастырь был для архиепископа Антония не только школой православного благочестия и уединения, но и подлинной народной школой. Сожалея, что «науку отняли у монастырей», владыка быть может поэтому и воспринимал ученых монахов в качестве носителей монашеских принципов в миру, несмотря на то, что среди иноков могли появляться и недостойные пастыри. К этому необходимо добавить, что он высоко ценил монастырское духовенство, называя его «главным учителем и охранителем православного русского народного благочестия». «Наша деревня по укладу своих понятий и посейчас есть копия русского монастыря, только осложненная семейной жизнью», — писал он¹⁵

. В этих словах можно увидеть то, что вл. Антоний считал правильным и важным для русской жизни — создание, охранение и восстановление таких форм народного бытия, которые напоминали бы православную жизнь Московской Руси. Задача Церкви виделась ему как задача по преимуществу пастырская: еще протоиерей Георгий Флоровский заметил, что владыка прежде всего и свидетельствовал о пастырском призвании Церкви. «В своем пастырском делании Церковь строит народную совесть. И здесь есть только один путь, путь любви сострадающей и духовной взаимности»¹⁶. Стремление воздействовать на совесть без насилия — принципиальная установка владыки как православного богослова и полемиста. Показательно, что его магистерская диссертация называлась «Психологические данные в пользу свободы воли и нравственной ответственности». В этом сказался свойственный вл. Антонию антропологизм. Известный богослов и философ прот. Василий Зеньковский не случайно обратил внимание на то, что для владыки «„Бог, оставаясь субъектом всех физических явлений, предоставил самостоятельное бытие субъектам явлений нравственных“. Поэтому м. Антоний свою позицию характеризует, как „нравственный монизм“, имея в виду, что свобода индивидуальных душ потому не нарушает единства бытия, что свобода присуща лишь „субъектам нравственных явлений“, то есть существам, движимым любовью»¹⁷. Таким образом понимая любовь, вл. Антоний и общественную деятельность воспринимал как помощь ближнему в нахождении пути к Богу. Следовательно, его общественная деятельность не может рассматриваться вне религиозного контекста и определяется им.